Эфиопская литература

Определение "Эфиопская литература" в словаре Брокгауза и Ефрона

Эфиопская литература — литература Абиссинии, написанная на языке геез и современных амхарском, тиграйском и др. диалектах. По содержанию примыкает к другим литературам христианского Востока и имеет большей частью богословский и исторический характер; есть, впрочем, и произведения из области науки. Материал, которым мы располагаем для знакомства с Э. литературой, почти весь относится ко времени после XIII в. и хранится в рукописных собраниях Европы, Иерусалима и монастырях Абиссинии; издание его и изучение идет успешно и быстро. Рукописей от более древнего времени у нас нет; полагают, что они погибли во время погромов VII—XII и XVI вв., представляющих пробел и в политической истории страны. Между тем не может быть сомнения, что уже период Аксумского царства имел свою письменность. До нас дошли туземные надписи на савейском языке от времени до Р. Х., затем греческие надписи (Monum. Adulitanum и Аксумская bilinguis) царей, потом царские савейские надписи IV в., наконец, большие царские надписи на языке геез еще языческого времени, но начертанные уже накануне принятия христианства, в V в. Содержание их — походы, рассказанные с обстоятельностью, достойной лучших исторических памятников семитов. Шрифт их, уже вокализованный, был результатом реформы по древнейшим образцам (что указывает на существование архивов), не без влияния греческого христианского элемента. Торжество последнего должно было начать новую эпоху в Э. литературе, уже ввиду необходимости перевода Св. Писания. Этот перевод был сделан действительно уже в аксумское время с греческого (семидесяти), с привлечением для Ветхого Завета и еврейского текста (сирийской редакции Лукиана), что вполне согласно с историческими данными о связи Абиссинии с Аравией и вообще Азией и с преданиями эфиопской церкви о девяти преподобных, явившихся для просвещения Э., между прочим, из Сирии. Церковная терминология также отчасти указывает на Сирию. Впоследствии эфиопский перевод Библии подвергался ревизиям: Новый Завет — на основании египетско-арабского перевода, Ветхий — может быть, на основании сиро-ексапларного; наконец, появляется смешанная редакция, может быть, предназначенная для ученых, избирающая лучшие чтения из обоих изводов и сверяющая их с еврейским рукописным текстом. В библиотеках имеются рукописи всех трех переводов. В Библии эфиопы насчитывают "81 книгу", включая сюда книгу "Синодос" (кормчая) и "Апостольские Постановления" Климента Александрийского. Они не различают апокрифов (книги Эноха, Юбилеев, Адама, Вознесение Исайи, Пастырь Ермы и др.) от канонических книг; некоторые из первых переведены уже в это древнейшее время (например, Пастырь Ермы) и дошли до нас в полном виде только в эфиопском переводе. Книги Маккавеев переведены только с латинской вульгаты уже в XVII в.; то, что раньше ходило под этим именем, — апокриф. Возможно, что в это же время переведены некоторые святоотеческие творения, составляющие сборник под именем "Керлос", так как в нем главное место отведено Кириллу Александрийскому. Богослужебные книги едва ли появились уже в эту эпоху: как и в Египте, богослужебным языком, вероятно, долго был греческий. Впоследствии мы находим в Абиссинии богатую литургическую поэзию и большое количество ритуальных книг, частью переведенных, но большей частью туземного происхождения. Последние возводились большей частью к святому VI в., Иареду сладкопевцу, который считался изобретателем церковного пения и творцом множества песнопений и молитвословий, возникавших в разные, гораздо более поздние времена.

Восстановление могущества и единства государства со времени водворения так называемой Соломоновой династии (1268 г.), упрочение церковного строя и связей с александрийским престолом, а также основание (еще в XII в.) подворья в Иерусалиме вызвало к жизни новую эпоху в истории Э. литературы, часто называемую временем второго расцвета. Опять начинают усиленно переводить, но на этот раз с арабского, языка египетских христиан, на геез, уже переставший быть живым, разговорным языком. В XIV в. оставил по себе память как "переводчик книг" митрополит Салама. Возможно, что к нему восходит первая ревизия древнего перевода Св. Писания, а также введение копто-православного часослова и перевод требника. Несомненно, он перевел аскетические творения, приписываемые Филоксену Маббугскому, и жития различных египетских святых. Одновременно с ним работали в этом направлении и другие деятели, обогатившие Э. письменность мартирологами, отдельными житиями, апокрифическими сказаниями о хождениях апостолов, может быть, и некоторыми переводными историческими трудами (например, "историей Иудеев" Иосифа, сына Гориона, так называемый "Иосиппон"). Появляются и оригинальные произведения, вызванные самой жизнью. Развитие монашества выдвинуло туземных святых и дало толчок туземной агиографии; уже от XIV—XV вв. до нас дошли жития подвижников Габра-Манфас Кеддуса (крайне легендарное), Ливания, Такла-Хайманота, Самуила Вальдебского, царя Лалибалы и др. Потребности в туземной богословско-догматической энциклопедии удовлетворил тяжелый и теперь забытый труд некоего Георгия из Саглы амхарской: "Книга таинств", написанная в 1424 г. и занимающаяся главным образом обличением 29 "ересей". Наконец, новая династия нашла освящение своих прав в легендарно-апокалиптической литературе. Так, книга "Кебра Нагаст" ("Слава царей") утилизирует в пользу династии давно ходившую в южной Аравии и Абиссинии легенду о Соломоне, Савской царице, их сыне Менелике и Ковчеге завета, похищенном последним для Аксума; здесь же легенда о союзе двух мировых императоров — Э. и римского, разделивших между собой вселенную. Сюда примыкают апокалиптические книги: "Толкования Иисуса" (эсхатологический роман о благочестивом царе Феодоре, имеющем собрать оставшихся верными перед пришествием антихриста), "Видение Шенути" (в церкви, выстроенной Шенути, сходятся римский император и Э. царь Феодор для устроения веры) и возникшая несколько веков спустя "Богатство царей" (вздорная сказка о династическом перевороте, с прибавлением легенды о царском мире). К числу книг апокалиптическо-каббалистического характера относятся писания автора XV в. Бахайла-Микаэля или Зосимы: "Книги тайн неба и земли", толкование на Апокалипсис, трактат о Божестве и о "рождении Еноха". Подвиги царя Амда-Сиона против мусульман (1332) нашли себе выражение в повествовании, имеющем форму хроники, но не брезгающем и элементами сказки и героической песни. Церковные реформы царя Зара-Якоба (1414—1468) имели влияние и на литературу. Сам он был автором "Книги Света" ("Мацхафа-Берхан"), в которой изложил свои меры к поднятию церковного благочиния и нравов народа. Это замечательное произведение царя-богослова имеет высокий интерес для знакомства с культурным состоянием Эфиопии в XV веке. Дополнением к нему служат: "Соблюдение тайны" — трактат ритуального характера о св. причащении, "Книга Существа" — об елеосвящении. Кроме того, Зара-Якобу приписывается книга "Господь воцарися" — сборник богослужебных стихотворных песнопений для утрени на целый год, и не дошедшее до нас "Послание о вочеловечении" и "Отречение от сатаны", направленные против суеверий. Введение им ежемесячных праздников в честь Божией Матери и святых создало потребность в книгах повествовательного характера для чтения за богослужением. С этих пор усиленно переводятся, списываются и распространяются различные сборники "чудес" ("Таамр"). Сам Зара-Якоб принимал участие в переводе и распространении полной редакции известного на Востоке и, кажется, проникшего еще раньше в Э. литературу сборника "Чудес Марии", приписываемого толедскому епископу VI в. Ильдефонсу; он же написал или перевел "Книгу Рождества" — сборник чудес, для чтения в дни ежемесячного празднования Рождества Христова. Такого же характера деятельность Иоанна, епископа Аксумского (X V в.), автора поучения на Благовещение и на праздники архангела Михаила с повествованиями о чудесах его. Под его именем известно житие одного из девяти преподобных — Исаака Гарима; житие другого из них, Пантелеймона, написанное тоже каким-то епископом Аксума, вероятно, более древнего происхождения. Вообще, и в эту эпоху туземная агиография процветала; в многочисленных монастырях деятельно велись записи о жизни и чудесах подвижников. В нашем распоряжении довольно много пространных житий абиссинских святых; многие из них не лишены литературных достоинств (Евстафия, Бацалота-Микаэля, Филиппа, Аарона, Ионы и многих других). Сделанный около того же времени полный перевод копто-арабского синаксаря Михаила малиго-атрибского дал схему и для кратких житий туземных святых, которые явились к нему дополнениями. Аскетическая повествовательная литература обогатилась также в это время переводом известных на всем христианском Востоке Άποφέγματα γερόντων ("Достопамятные сказания о св. отцах") и "Луга духовного" Иоанна Мосха, а несколько позднее — "Старца духовного", приписываемого Иоанну Саве. Сюда же можно отнести сказание о видении Навиуда, монаха ликопопольского, относительно хороших и дурных монахов. Процветала в это время и туземная религиозная поэзия. Пример Зара-Якоба нашел подражателей: в Эфиопии, как и в Византии и у нас, цари любили выступать песнописцами; церковная лирика находила любителей среди всех классов населения и была делом национальным. Царь Наод (1494—1508) написал длинный гимн в честь Богоматери, так называемый "Образ" (Мальке), в котором величания обращены к различным частям тела; эти абиссинские акафисты потом сделались весьма распространенной формой богослужебных песнопений и были составлены в честь многих праздников и святых (например, в честь Такла-Хайманота архимандритом Иоанном, в середине XVI века; он же был автором особого подражания Псалтырю в честь Иисуса Христа). Написаны они стихами, в которых рифма идет через всю строфу (как и вообще в Э. стихах). Царь Наод написал еще во время своих путешествий 14 гимнов на различные праздники. Эти гимны принадлежат уже к типу так называемых "кене" — стихотворных импровизаций, в которых особенно ценилась догматическая витиеватость и символизм, доходящий до невразумительности. Таких виршей дошло до нас довольно много; некоторые из них имеют авторами царей (например, Такла-Хайманота I), другие — регентов хоров, вельмож и т. д. Неизвестно, к какому времени относится туземный часослов, весь почти написанный стихами и состоящий, кроме чтений из Библии, исключительно из гимнов; нельзя ничего пока сказать и относительно его авторов и употребления, при существовании другого, переводного. Гимнология вообще была развита в Абиссинии; до нас дошло много других анонимных произведений этого рода, а также целые сборники. Особенным распространением пользуется составленный в 1440 г. Георгием Армянином "Органон восхваления" в честь Богоматери — огромное собрание распределенных по дням витиеватых величаний. Подобный же характер имеют сборники в честь Иисуса Христа. Несколько лучше так называемые "Врата Света" — похвалы Богоматери, приписываемые Иареду, но составленные в дополнение к заимствованным из коптской церкви феотокиям. При царе Сарца-Денгеле (1564—1594) по его повелению были собраны различные песнопения на весь церковный год и снабжены нотами аввами Герой и Хабла-Селлясе. Ко времени того же царя относится переводческая деятельность дабралибаносского архимандрита Аввакума, родом араба из Йемена, бывшего сначала купцом и по религии мусульманином, но потом переселившегося в Абиссинию, крестившегося и сделавшегося монахом. Он перевел сказание о Варлааме и Иосафе, различные толкования на Св. Писание (между прочим, св. Иоанна Златоуста), хронографию Абу-Шакира. В связи с последней находится роман об Александре Великом, который и на Э. почве нашел развитие: царь в ней наделен чертами христианского святого, разрушителя идолов и пророка о Христе (другие легенды, общие всему Востоку, также получили под пером Э. писателей своеобразные черты, например путешествия Герасима в страну блаженных, стоящее в связи с романом Александра). Современник Аввакума, дабралибаносский монах Салик, также иностранец, перевел на Э. язык богословскую энциклопедию монаха Никона (Πανδέκτης), под именем "Книги Хави". К этому же времени относится и перевод номоканона Ибн-аль-Ассаля под именем "Суд царей ". Перевод сделан также иностранцем — диаконом Петром; книга получила значение гражданского и церковного уложения Э. царства.

Борьба с воинствующим исламом, особенно обострившаяся в XVI в. (нашествие Граня), а затем римская пропаганда XVI и XVII в. вызвали к жизни полемическую литературу, возбудили потребность в новых догматических компендиях и расшевелили богословскую мысль в разных направлениях. Уже архимандрит Аввакум составил компиляцию из Корана, философов и псевдо-Климента для обличения ислама; ту же цель преследует трактат "Врата веры". Против папизма, в защиту родной веры главным образом от обвинения в иудействе, царь-богослов Клавдий (1540—1559) написал интересное послание, а другой царь (Сисинний?) получил от эфиопских богословов едкий трактат "Прибежище души" против диофизитства и разорения субботы со стороны "необрезанных и единокровных Пилату" (т. е. римлян). Полемическую цель имеет в виду, по-видимому, и трактат "Богословие", разбирающий учение о св. Троице и о природе Иисуса Христа и предназначенный служить "пристанищем для немощных". Арсеналом для полемических целей должна была сделаться переведенная около этого времени вельможей Маба-Сионом монофизитская богословская summa "Вера Отцов", состоящая из обширных извлечений (большей частью апокрифических) из святоотеческих творений, посланий патриархов и аскетических книг. Но этот тяжелый сборник мог служить только для богословов; для мирян необходимы были краткие символические книги, написанные на народном языке и соответствующие латинским (а впоследствии и протестантским) катехизисам (один из них хранится в берлинской королевской библиотеке; он составлен по западным отцам — Амвросию, Иерониму, Августину и постановлениям Флорентийского и Тридентского соборов, но со ссылками на эфиопские книги). Такими явились многочисленные в настоящее время амхарские краткие изложения монофизитской доктрины: "Столпы таинств", "Слово веры", "Толкование триипостасности Божества". Затем появляются переводы на амхарский язык древних богословских произведений и отчасти гимнов (например, стихотворной священной истории, под заглавием "Премудрый премудрых"). Столкновение с западными учениями повлияло также на духовную жизнь страны, расшевелив мысль. В XVII и XVIII вв. особенно обострились споры монофизитских толков; утомление от догматических раздоров толкнуло некоторых образованных богословов на путь рационализма и свободомыслия. До нас дошло два трактата XVII в., озаглавленных "Исследование"; один представляет исповедь и автобиографию аксумского начетчика Зара-Якоба, пришедшего — во время гонений франков, а потом туземцев — к естественной религии разума, во многом напоминающей западноевропейский деизм. Отвергнув откровенные религии, он остановился на вере в личного Бога-Творца и Промыслителя, в бессмертие души и воздаяние за гробом, в необходимость молитвы и добродетельной жизни, согласно законам природы. Он отвергал и порицал посты, монашество и аскетизм. Книга его, имея литературные достоинства, представляет и высокий культурно-исторический интерес. Другой трактат написан его учеником Вальда-Хейватом и имеет характер катехизиса, переходящего в домострой. Бурная эпоха дала мучеников и национальной церкви; житие подвижницы Валатта-Петрос, много страдавшей от Сисинния и франков, представляет одно из лучших и наиболее крупных и интересных произведений Э. литературы.

Особенное развитие получила в эту эпоху историография. В Эфиопии любили историю и охотно переводили с арабского хронографы и компендии. Кроме Абу-Шакира, распространением пользовался переведенный в начале XVI в. Аль-Макин; менее нашел читателей перевод (в 1602 г.) хроники Иоанна Никиу, дошедший до нас только в этом эфиопском переводе. Э. литература дала и выдающиеся произведения туземного дееписания. Мы уже упоминали об истории войн Амда-Сиона. Возможно, что уже с этого времени при дворе были официальные летописцы, труды которых дошли до нас только начиная с Зара-Якоба и Баэда-Марьяма. Эти две хроники, написанные двумя лицами (между прочим — воспитателем детей царя Баэда-Марьяма), еще далеки от совершенства: они наивны, пренебрегают хронологией, прагматизмом и стройностью изложения. Выше стоит история Клавдия, написанная высоким стилем и оканчивающаяся стихотворным плачем на смерть царя, в стиле плача Иеремии. Автор вообще стремился подражать библейскому повествованию. Еще выше пространные хроники Сарца-Денгеля и особенно Сисинния. Первая принадлежит двум авторам: начинаясь сухими анналами, она переходит в изящную стильную историю, служащую украшением Э. литературы. Обе части написаны еще при жизни царя. Хроника Сисинния составлена его духовником Мехерка-Денгелем и Такла-Селяссе, имевшим титул азажа, который носили придворные историографы. Имена их за XVII—XVIII вв. нам известны: Хаварья - Крестос († в 1700 г.) написал большую часть истории Иясу I (1682—1706); за ним следовали За-Вальд, Акаси, Арсе, Синода, Кенфа-Микаэль, авторы историй Такла-Хайманота I, Феофила, Бакафы, Юста, Давида IV; их дело продолжали другие непрерывно еще в XIX в. Различные компиляторы составляли и составляют из этих трудов летописные своды, с большей или меньшей обстоятельностью и полнотой, под именем Аксумской хроники, помещая сюда иногда книгу "Кебра-Нагаст", и "Законы и уставы царства", возводившиеся к сыну Соломона Менелику. До нас дошло несколько таких сводов; в них обыкновенно настоящая хроника начинается только с Лебна-Денгеля; до него — только перечень царей (с Соломона или мифического змея; до "Соломоновой династии" этот список ненадежен, а то и явно недостоверен; различные редакции не тождественны), со случайными пометками. В 1786 г. дадеязмач (генерал) Хайлю, строя церковь в городе Махдара-Марьям, "собрал из многих городов и островов хроники, чтобы не погибла память отцов его царей и правителей". Это огромное собрание дошло до нас и состоит из следующих частей: а) история священная и римско-византийская по Аль-Макину; б) списки эфиопских царей; в) установление Аксумского царства; г) победы Амда-Сиона; д) цари от него до Зара-Якоба; е) пространные анналы Зара-Якоба, Баэда-Марьяма, Александра, Наода; ж) придворный обрядник; з) героические песни в честь Амда-Сиона; и) анналы царей, большей или меньшей полноты. В парижском экземпляре особенно полны истории царей конца XVIII в.: Иясу II, Иоаса, Такла-Хайманота III, Такла-Гиоргиса. Здесь же помещена биография самого Хайлю, под именем Рас-Михаила, и его секретаря Абгаза, автора компиляции. Подобное же собрание сделал в 1833 г., по совету Рюппеля, просвещенный абиссинец Лик-Аткум (без Аль-Макина); есть еще компендии с историями исламских государей. Существуют, наконец, и исторические монографии. В Британском музее есть написанная каким-то монахом в XVI в. история Галласов; текст дошел до нас в искаженном виде, но все же представляет большой интерес; здесь излагается не только история, но и своеобразное национальное устройство народа. Есть еще несколько повествований о погроме Граня, об основании церквей, о Дабралибаносском монастыре (колл. Аббади, 108) и т. п.

К поздним временам Э. письменности относятся некоторые произведения научного характера. Непонятность литературного и богослужебного языка вызвала потребность в справочных глоссариях эфиопско-амхарских; в них большей частью слова расположены не по алфавиту, а по предметам. Часто эти глоссарии (так называемые лествицы) превращаются в краткие энциклопедии, заключающие в себе объяснения различных богословских и научных терминов, этимологии богословских и географических имен, толкования греческих, еврейских, латинских, армянских и др. слов. Сюда же включены толкования отдельных слов или фраз из различных книг Св. Писания, объяснения аллегорий и т. п. Существует много календарных выкладок и пасхальных таблиц (так называемые "правильные счисления"). Есть и тексты по астрономии и космографии. Первоначально наука в Эфиопии питалась тем же, чем и везде на христианском Востоке: книги Эноха и Физиолог были переведены, еще в Аксумский период, с греческого; Птолемей, кажется, был известен только в арабском переводе; ходило и собрание различных изречений философов. Птолемеева система мира впоследствии была пополнена кое-какими обрывками европейской науки, и в результате получилось несколько текстов, где сообщаются кое-какие сведения о звездах, планетах, созвездиях; есть даже иллюстрации (человек наблюдает в телескоп, перед ним астролябия). Есть у нас и несколько медицинских книг ("Книга врачевания", "Книга спасения"), частью на древнеэфиопском, частью на амхарском языках; в них даются рецепты, а также заклинания против болезней. Здесь, как и вообще на Востоке, медицина мало различалась от магии; вера в магические воздействия на природу, при отсутствии науки, пользовалась всеобщим распространением, и притом не только в области медицины: есть книги гаданий по звездам, по Псалтири (так называемый "Круг царей"). Мало противилась этому и церковь, допускавшая существование самых разнообразных магических молитв против разных болезней, несчастных случаев, воров, врагов и т. п. Эти отреченные произведения, дошедшие до нас в огромном количестве от различных эпох Э. литературы, частью переводные (например, молитва Сисинния, молитва Богородицы у парфян и т. п.), частью оригинальные, составляют иногда целые сборники (например, "Том правды" — 8 ложных молитв, якобы идущих от Иисуса Христа, Богородицы и апостолов; молитвы Моисея, якобы открытые ему Богом на Синае против врагов, и т. п.). Источник их, между прочим — гностицизм, от которого идет вера в таинственные чудодейственные слова, большей частью бессмысленные и выдаваемые за имена Божии.

О современной Э. литературе трудно сказать что-либо, за неимением материала. Типографий в Абиссинии нет, за исключением миссионерских стоянок на границах, где печатаются почти исключительно Новые Заветы на амхарском, тиграйском и др. современных наречиях (в 1866 г. Изенберг издал Евангелие на тигре, в 1875г. — Крапф, на языке галласов; оба издания напечатаны в Базеле), протестантские молитвенники, отчасти окатоличенные служебники. Особенно деятельна шведская миссия в Эритрее: кроме переводов, она занимается собиранием местных тиграйских преданий, сказок, пословиц. Часть этого материала, переданная специалистам, уже разработана и составила первые литературные памятники на диалекте северной Эфиопии, более близком к древнему языку. В недавнее время Литтманн сообщил несколько рассказов на диалекте тигринья, записанных в Иерусалиме со слов туземца Вальда-Тенсаэ. Другой туземец, Фесха-Гиоргис, живущий в Риме, напечатал там на амхарском языке (1895) описание своего путешествия, а также очерк современной Абиссинии. Амхарский язык вообще все более и более вытесняет геез, даже из тех областей, которые считались его принадлежностью. Наряду с вызванными целью самообороны амхарскими катехизисами, переводами на амхарский язык отцов церкви (Иоанна Златоуста) и толкованиями Св. Писания, появляются новые амхарские богословские трактаты, например "Красота творения" и "Объяснение алфавита" (странное сочинение, в котором каждая буква приурочена к какому-нибудь догмату). Амхарский язык овладевает и хрониками; на нем написана церковником Санебом интересная и обстоятельная "История императора Феодора II" (Берлинская библиотека), а также некоторые повествования о более древних временах — например о Гране и галласах (Британский музей, Национальная библиотека). Как и раньше, пользуются популярностью и составляются вновь героические песни о царях и исторических деятелях (так называемые азмари).

Кроме абиссинцев-христиан, на языке геез писали и пишут их иудействующие соотечественники фалаша (см.). Ветхий Завет у них в обращении на эфиопском языке, как и у христиан; кроме того, у них пользуется уважением какое-то апокалипсическое пророчество Григория: архангел Михаил открывает автору тайну загробной участи человека, небесного Иерусалима и ада. От христиан фалаша заимствовали монашество и агиологию; у них есть жития ветхозаветных патриархов, есть и песнопения, и молитвы. В числе последних попадаются и магические, со странными формулами и именами Божества.

Библиография. Еще Людольф обратил внимание на памятники Э. литературы; некоторые из них он издал в комментариях к своей "Historia Aethiopica" (исповедание Клавдия, послание в защиту монофизитства, литургию, часть "Синодоса" и др.), другим посвятил систематическое изложение, сообщив выдержки из них. Весь наличный материал библиотек описан (с выдержками) в каталогах: Zotenberg, "Catal. de Mss. é thiopiens de la Bibl. Nationale" (П., 1877); D'Abbadie, "Cata l. raisonné de mss. é thiop." (П., 1859); Dillmann, "Catal. codicum orient. Musei Britannici" (III, Л., 1857); "Catal. cod. Bibl. Bodleianae" (1858); "Verzeichniss der Abessin. Handschr. zu Berlin" (1878); Wright, "Catal. of the Ethiopie manuscripts in the Brit. Mus." (1877); Goldschmidt, "Die Abessinischen Handschr. zu Frankfurt am Main" (Б., 1897); П. К. Коковцов, "Заметка об эфиопских рукописях Императорской Публичной библиотеки" ("Записки Восточного Отд.", III); В. В. Болотов, "Описание эфиопских рукописей Спб. духовной академии" ("Христианское Чтение", 1887 и "Протоколы", 1895—96); Тураев, "Описание эфиопских рукописей Азиатского музея Императорской академии наук", "Эфиопские рукописи киевской духовной академии", "Эфиопские рукописи Гатчинского дворца". Опыт общего обзора Э. литературы — Conti Rossini, "Noti per la storia litteraria Abissina" (Рим, 1900). О переводе Библии: Hackspill, "Die Aethiop. Evangelienübersetzung" ("Zeitschr. für Assyriol.", XI); Roupp (ib, XVI); Heider, "Die äthiop. Bibelübers." (Галле, 1902). Издания: Dillmann, "Octateuchus" (Лейпциг, 1853); Bachmann, "Jesaia" (Б., 1893); "Dodekapropheton" (Галле, 1893). Новый Завет изд. в Лондоне (1830); Апокрифы издал Дилльман. Богослужебные книги: Тураев, "Часослов эфиопской церкви" (СПб., 1897); "Ночное богослужение эфиопской церкви" ("Труды Киевской Духовной Академии", 1901); Guidi, "Qene о inni Abissini" (Рим, 1901; ср. заметку Тураева в "Записках Восточного Отд.", XIII). Агиология: Тураев, "Исследования в области агиологических источников истории Эфиопии" (СПб., 1902; там указана и остальная литература). Историография: Basset, "Etude sur l'histoire dе'Еthiopie" (издание и перевод "Аксумской хроники", П., 1881); Perruchon, "Les chroniques de Zara-Jaqob." (П., 1893); Dillmann, "Zur Regierung d. Kö nigs Zara-Jaqob." (пересказ "Книги света", Б., 1884); Conzelman, "Chronique de Galawdewos" (П., 1895); Pereira, "Chronica de Susenoys"; Dillmann, "Die Kriegstaten des K ö nigs Amda-Sion" (Б., 1884); Littmann, "The Chronicle of the King Theodore" (1902). Юридические тексты: Книга "Суд Царей" издана Guidi, с переводом, "Fetha-Nagast, legislazione dei re" (Рим, 1896). Образцы документов: Conti Rossini, "Evangelo d'oro di Dabra Libanos" (см. заметку Тураева в "Записках Восточного Отд.", т. XIV). Отреченные молитвы. Тураев, "Эфиопские orationes falsae и exorcismi" ("Recueil de travaux pour M. Daniel Chwolson"). Из прочей обширной литературы изданий текстов, переводов и т. п. см. еще Тураев, "Богатство царей" (СПб., 1901); "Абиссинские свободные мыслители XVII в." ("Журнал Министерства Народного Просвещения", 1903, № 12); Littmann, "Specimens of popular Literature of Modern Abyssinia" ("Journ. of Americ. Orient. Society", XXIII); Guidi, "Uno Squarcio di storia ecclesiastica di Ab." (Рим, 1900). В настоящее время предпринято (под ред. Guidi) полное издание эфиопских текстов в собрании "Corpus Scriptorum Orientalium", а также в коллекции Graffin et Nau, "Patrologia orientalis".

Б. Тураев.