Эпидемические и эндемические болезни

Определение "Эпидемические и эндемические болезни" в словаре Брокгауза и Ефрона

Эпидемические и эндемические болезни — Эндемическими болезнями или эндемиями называются такие болезни, которые господствуют постоянно в известной местности или среди известного народа и, после прекращения своего, возобновляются каждый раз самостоятельно, без всякого заноса извне; термин "эндемия" употребляется также для обозначения болезни, хотя преходящей, но сосредоточивающейся на незначительной территориальной единице, где на ограниченном пространстве живут люди в одинаковых условиях, как, напр., госпитали, казармы, тюрьмы, приюты, частные дома. Под эпидемиями же, или эпидемическими болезнями понимают такие, которые от времени до времени возникают где-либо и оттуда распространяются на большие или меньшие области, поражая сразу многих индивидуумов, и, прекратившись, долгое время не появляются. Понятию об эпидемических и энд. болезнях противополагается понятие о спорадических болезнях, поражающих только отдельные особи; однако разницы, по существу болезненного процесса, здесь нет: большинство болезней, имеющих наклонность принимать форму эпидемий и эндемий, нередко проявляются и спорадическими случаями. При одновременном распространении болезни на все населенные области земного шара или при поражении ею громадного большинства людей на более ограниченной территории, говорят о "пандемии". Провести резкую границу между эпидемиями и эндемиями невозможно, так как нередко так наз. энд. болезни на родине своей образуют настоящие эпидемии, преходящие обычные свои границы и разливающиеся по соседним, а нередко и по отдаленным областям и странам. С другой стороны, эпидемическая болезнь может на более продолжительное время сосредоточиться в какой-нибудь одной определенной области или даже в отдельном здании и принять характер эндемии. При всем том существуют, однако, эндемические болезни, которые никогда не выходят из своих постоянных географических границ, так как, по-видимому, всецело зависят от физических условий местности, где они господствуют. Такими специфическими для данной местности энд. болезнями можно считать кретинизм в долинах Альп и других горных групп, разные болезни печени в тропических странах, перемежающуюся лихорадку в низких болотистых местностях. Причина эндемичности некоторых болезней лежит, надо думать, в том обстоятельстве, что возбудитель этих болезней в местах эндемии постоянно сохраняется и размножается, как, напр., палочка азиатской холеры в низовьях Ганга, и плазмодий перемежающейся лихорадки в болотистых местностях. Другие болезни принимают эндемический характер в силу известных бытовых условий и привычек населения страны. Так, напр., трихиноз наблюдается весьма редко в Англии, Франции, России, Северной Америке и на Востоке, где свиное мясо или вовсе не употребляется, или до употребления предварительно подвергается действию высоких температур; в Германии же, где свинина представляет распространенное пищевое вещество среди народных масс и часто употребляется недостаточно сваренным, трихиноз встречается довольно часто. Других условий, способствующих развитию эндемий, мы коснемся ниже, при изложении причин эпидемических болезней.

Хотя самые разнообразные патологические расстройства могут получить массовый характер (куриная слепота, эрготизм, различные отравления), однако понятие Э. болезней приурочивается только к инфекционным болезням, т. е. таким, которые вызываются специфическими возбудителями — микроорганизмами, способными к размножению в человеческом организме. Эпидемиология есть, таким образом наука, выясняющая условия и способы возникновения и распространения среди людей инфекционных болезней и изучающая особенности их течения; она пытается дать известные законы, частью эмпирические, распространения эпидемий (в форме кривых) и делать предсказания на счет появления их в будущем. Инфекционные болезни играют важную роль в жизни человеческих обществ; на их долю приходится более одной трети всех вообще заболеваний. Каждая инфекционная болезнь имеет своего специфического возбудителя, который производит только данную болезнь, но не в состоянии произвести другую. Однако одни микроорганизмы, поселившись в тканях организма, могут их превратить в почву, удобную для одновременного или последующего внедрения также других болезнетворных зародышей; тогда происходит вторичное или смешанное заражение. Характер распространенных инфекционных болезней на протяжении истории человеческого рода изменился: в древнем мире свирепствовали некоторые массовые заболевания, как напр., аттическая зараза (430—425 до Р. Х.) и чума Антонина (165—168 после Р. Х.), которые современному человечеству совершенно незнакомы; в средние века господствовали эпидемически сифилис и бубонная чума; в новейшей истории появились ранее неизвестные болезни, как, напр., азиатская холера и дифтерия. Инфекционная болезнь делается эпидемической тогда, когда болезнетворное начало получает возможность столкнуться с большим числом восприимчивых к данной болезни индивидуумов.

До развития науки бактериологии, когда этиологическая сущность инфекционных болезней была неизвестна, старались искать причины эпидемий в разных внешних факторах, природных и житейских. В былое время суеверный ум приписывал происхождение эпидемий различным теллурическим и космическим влияниям и связывал их с известным взаимным расположением звезд или появлением комет; и теперь еще некоторые люди объясняют возникновение эпидемии теллурическими условиями, электричеством и магнетизмом, наводнениями, продолжительной жарой или сухостью, продолжительными дождями, высокими стоянием уровня почвенной воды и др. Большинство эпидемиологов в деле происхождения эпидемий придает первенствующее значение микроорганизмам, производящим инфекционные болезни. Как известно, современная бактериология различает обязательных паразитов и возможных (факультативных) паразитов; первые могут развиваться и размножаться только в живом организме и, попав из организма во внешний мир, относительно быстро погибают и теряют свою вредоносность, возможные же паразиты могут возникать, существовать и размножаться и вне организма. Возбудители некоторых болезней (наприм., брюшного тифа) могут, по-видимому, развиваться и достигать известной степени вредоносности как вне, так и внутри организма. Инфекционные болезни, вызываемые обязательными паразитами (дифтерия, сап, перелой, инфлюэнца, сифилис, оспа, скарлатина, корь, сыпной тиф, собачье бешенство) и носившие раньше название контагиозных болезней, могут распространяться путем передачи заразы от одного индивидуума к другому — непосредственно или посредственно: через разные предметы, загрязненные выделениями больного, в которых содержатся микроорганизмы. От степени устойчивости микроорганизма вне наиболее благоприятной для него среды — человеческого тела — будет зависеть способность его к непосредственной передаче болезни; так, напр., дифтерийная палочка, попавшая из выделений дифтеритного больного на какой-нибудь предмет из внешнего мира (платье, игрушка, обои и т. п.), может долго оставаться на нем, сохранять и проявить, по прошествии более продолжительного времени, свою ядовитость; неизвестные еще нам возбудители кори и скарлатины обладают этой способностью в гораздо меньшей степени, чем и объясняется большая летучесть эпидемий этих болезней; гонококки же (возбудители перелоя), надо думать, менее всего могут противостоять вредным условиям внешней среды, так как заражение перелоем путем соприкосновения с неодушевленными предметами наблюдается чрезвычайно редко. Болезни, вызываемый возможными паразитами (перемежающаяся лихорадка, азиатская холера, брюшной тиф, сибирская язва и отчасти также дизентерия), называвшиеся раньше миазматическими, как принято думать, не передаются ни прямо, ни непосредственно от человека к человеку, но возникают и приобретают вредоносность во внешнем мире, откуда и поступают в организм: так например, один больной не заражает другого малярией, а оба заражаются из одного и того же внешнего источника. Впрочем, деление эпидемических болезней на контагиозные и миазматические представляется искусственным, и в нем нет необходимости, если признать, что всякая эпидемическая болезнь вызывается живой заразой, и что вся разница между этими двумя категориями болезней зависит от того, способен ли биологический возбудитель болезни жить и размножаться вне организма, или он скоро погибает. Относительно азиатской холеры и тифа эта способность допускается в незначительной степени, палочки же сибирской язвы, выделенные из организма и попавшие во внешний мир, превращаются в жизнестойкую форму —спору, которая хорошо противостоит всем вредным влияниям (высыханию) и, попав при известных условиях снова в животный или человеческий организм может проявить свою вредоносность; с другой стороны, те простейшие животные организмы (плазмодии), которые считаются возбудителями малярии, не имеют возможности передаваться от одного индивидуума к другому прямым заражением, так как циркулируют только в крови и не попадают ни в какие выделения организма, так что о степени их контагиозности мы не можем судить.

Исходя из только что изложенной точки зрения, рассмотрим условия и пути распространения эпидемических болезней. Распространение эпидемии зависит от заражения. Заражение здорового человека происходит: 1) путем непосредственной и посредственной передачи заразного начала от одного человека к другому; переносчиками заразы могут при этом служить выделения больных или разные предметы (белье, платье, перевязочный материал, тряпки, загрязненные выделениями); 2) через воздух; передача заразного начала через воздух признается только относительно некоторых эпидемических болезней (острых сыпей, бугорчатки), зародыши которых обладают значительной стойкостью; вообще микроорганизмы не держатся долго в воздухе, а оседают на разные предметы в виде пыли; долго сохранять в воздухе жизнеспособность они не могут вследствие быстрого высыхания; в распространении бугорчатки придают большое значение воздушной пыли, содержащей в себе бугорчатые палочки, попадающие в нее от высохшей мокроты чахоточных. Сюда же относится факт заражения сортировщиков шерсти и тряпичников сибирской язвой через воздух, благодаря пыли, отделяющейся от шерсти или тряпок, вывезенных из заразных мест. Микробы, образующие споры, имеют больше шансов сохранить в воздухе свою жизнеспособность и вредоносность. Иногда движением воздуха (кашлем, чиханием) переносятся с одного индивидуума на другой прямо частицы патологических выделений с содержащимися в них зародышами болезни (дифтеритная пленка, слизь от сапного животного, чахоточная мокрота и т. п.). Вообще же роль воздуха в деле переноса заразных начал не велика; 3) через воду, употребляемую для питья и разных хозяйственных целей, и пищевыми продуктами (молоко), загрязненными заразными началами из выделений больных; загрязнение это может произойти или непосредственно, или посредственно через почву (ретирады), белье (полоскание белья), посуду и т. п. Такой способ передачи, как предполагают, чаще всего имеет место при азиатской холере и брюшном тифе. Это доказывается отчасти прямыми исследованиями, показавшими присутствие жизнеспособных микробов этих двух болезней в воде, частью наблюдениями во время некоторых эпидемий (распространение тифа как раз по пути разветвления водопроводных труб в случаях, когда эпидемия возникла вследствие загрязнения нечистотами водопровода, или только в одной часта города, которая имела отдельный источника водоснабжения; появление домовых эпидемий азиатской холеры в зависимости от пользования водой из одного общего колодца; появление зимой 1892—93 г. в Альтоне эпидемии холеры вследствие заражения через питьевую воду, благодаря порче песочного фильтра и т. п.). Важное значение воды в деле распространения эпидемии доказывается также фактом появления эпидемических гнезд (наприм., холеры) в пунктах, расположенных вдоль рек и каналов, что зависит от загрязнения последних извержениями больных и употребления прибрежными жителями зараженной воды для питья и других хозяйственных надобностей. Молоку приписывается большая роль в передаче зародышей бугорчатки, а также брюшного тифа и холеры. 4) Через посредство насекомых. Комары (вид Anopheles) считаются в настоящее время разносчиками малярии, паразиты которой прививаются ими людям укусами. Мухи, соприкасавшиеся с выделениями больных сибирской язвой и бугорчаткой, могут перенести заразное начало этих болезней на здорового человека. В переносе чумы играют большую роль грызуны. В человеческий организм зараза проникает различными путями: 1) через кожу, 2) через пищеварительный аппарат, 3) через дыхательные органы, 4) через плацентарное кровообращение (в утробной жизни). Зародыши каждой болезни имеют свои излюбленные ворота для проникновения в человеческий организм; некоторые из них пользуются всеми путями. Кожа человека всегда служит местопребыванием для разнородных видов микробов, из которых некоторые болезнетворны; но только поврежденная кожа образует ворота для вторжения их внутрь организма. Через кожу происходит, главным образом, заражение сибирской язвой, сифилисом, сапом, столбняком и др. Пищеварительный канал является местом вхождения болезнетворных микроорганизмов начиная ото рта до заднепроходного отверстия; входными дверями здесь служат миндалевидные железы (суставной ревматизм), кариозные зубы, ссадины и трещины в полости рта и зева; через слизистую оболочку кишечника, при нарушении целости её эпителиального слоя, проникают в организм холерные вибрионы и тифозные палочки. Через дыхательные пути заразное начало поступает только при немногих заразных болезнях (сыпной тиф, корь, скарлатина), что понятно после сказанного нами выше о роли воздуха в распространении заразных болезней. Некоторые болезни (оспа, корь, сифилис) передаются во время беременности от матери плоду через зародышевое кровообращение; при этом надо допустить, что детское место, представляющее в здоровом состоянии непроходимый фильтр, вследствие патологических изменений начинает пропускать патогенные зародыши из кровеносных сосудов матери в организм ребенка. Для происхождения эпидемии еще недостаточно наличности даже в большом количестве болезнетворных микроорганизмов и возможности передачи их от одного индивидуума к другому; если бы дело зависело только от присутствия зародышей, то при их неимоверной способности к размножению (каждый зародыш при благоприятных условиях может дать через 12 часов более 100 миллионов особей), человечество вечно находилось бы под угрозой и во власти эпидемий, чего, однако, в действительности нет. Даже более того, несмотря на то, что некоторые болезнетворные микробы, можно сказать, неразлучны с нами (гноеродные кокки на коже, кишечная палочка в кишечнике, диплококки — возбудители воспаления легкого и дифтерийные палочки в зеве), только немногие из нас заболевают. Это обстоятельство зависит от того, что для заболевания инфекционной болезнью требуется еще восприимчивость к ней со стороны человеческого организма, требуется так наз. личное предрасположение к болезни. Предрасположение это бывает врожденным или приобретенным и сводится как в том, так и в другом случае к понижению жизненной энергии тканей. Те же самые, бывшие раньше безвредными, диплококки воспаления легкого или кишечная палочка могут вызвать серьезное и даже смертельное заболевание, раз в силу тех или других обстоятельств произошло нарушение целости кишечной стенки или легкого. Хавкин в Индии находил холерные бациллы на разнообразнейших предметах, пищевых веществах и напитках, даже в питьевой воде, но это не влекло за собой взрыва холерной эпидемии, пока в населении не появлялись условия, действовавшие ослабляющим образом на организм. Такими предрасполагающими к восприятию заразы моментами являются, как доказано прямыми опытами на животных, голод и жажда, потеря крови, усталость (усталость вслед за продолжительными движениями делает возможным заражение животного такими бактериями, к которым оно при обычных условиях не восприимчиво). По отношению к людям играют роль все социально-политические факторы, вызывающие одновременно у значительного числа людей ослабление противодействия разным вредным влияниям; сюда относятся материальная нужда, дурное питание, скученность жилищ, хронические отравления (алкоголь), нервные расстройства, войны, вырождение общества. Одним из важных предрасполагающих моментов является возраст. К некоторым эпидемическим болезням (корь, скарлатина, коклюш, ветряная оспа) обнаруживают особую восприимчивость дети, что отчасти объясняется возможностью более легкого обнаружения этих болезней среди детей, благодаря общению их в школе и приютах; к брюшному тифу оказывается наиболее предрасположенным юношеский возраст; некоторые эпидемические болезни поражают в одинаковой степени все возрасты. Известный род профессии тоже может усиливать личное предрасположение, именно когда человеку в силу своего занятия приходится чаще и ближе сталкиваться с заразными веществами (врачебный персонал; прачки в отношении к брюшному тифу, холере, дизентерии, бугорчатке; мясники-живодеры — в отношении к сибирской язве; конюхи к сапу и т. п.). Не без влияния на развитие эпидемии остаются также жизненные привычки и нравы населения (способ употребления пищи, уход за кожей, религиозные обычаи, паломничество, купания и т. п.). Влияние температуры и погоды может вызвать временное предрасположение к эпидемической болезни, которое, собственно, может быть сведено к болезненному изменению в связи с температурой тех органов, которые обычно служат входными дверями для болезнетворных зародышей: так, холодное время года предрасполагает к эпидемическому распространению воспаления легких, так как обусловленные простудой катары дыхательных путей сопровождаются нарушением целости их слизистой оболочки, что облегчает внедрение в организм зародышей болезни; такое же значение имеют расстройства со стороны пищеварительных путей при заболевании азиатской или детской холерой. Чтобы показать, в чем собственно состоит сущность временного предрасположения, приведем следующий пример: в июне и июле 1889 г. смертность детей грудного возраста в Берлине достигла высоты, превосходящей смертность за эти месяцы в предыдущие и последующие годы (за июнь умерло 3000, за июль 2000 младенцев); причина этой небывало высокой смертности заключалась в эпидемии детской холеры в связи с исключительным зноем, господствовавшим тогда в Берлине (средняя температура 31,1° Ц. —необыкновенная для июня в Берлине); более подробный анализ смертных случаев выяснил, что умирали почти исключительно дети, вскармливаемые на коровьем молоке и других суррогатах женского молока; в данном случае сильная жара способствовала порче молока, и образовавшиеся вследствие такой порчи в молоке ядовитые продукты парализовали защитительные приспособления кишечника и дали возможность кишечной палочке проникнуть вглубь кишечника и проявить свое вредоносное действие. Отчасти временное предрасположение зависит также от температуры, наиболее благоприятствующей развитию того или другого возбудителя болезни. Колебания некоторых эпидемических болезней по времени довольно резки и обнаруживаются как на местах их родины, так и в странах, куда они были занесены (в европейских странах холера достигает своей наибольшей высоты в конце лета и начале осени, а на зиму совсем затихает; брюшной тиф, дающий спорадические заболевания в течение круглого года, обыкновенно усиливается осенью и зимой, кровавый понос есть болезнь летнего жаркого времени и т. д. Время года может еще иметь влияние на происхождение эпидемии, как момент, с которым связаны известные бытовые условия (отправление партий рабочих на заработки, возвращение их, жизнь на воздухе, пребывание в ночлежных домах, учебные занятия и т. п.). Течение эпидемии в пространстве тоже подвержено значительным колебаниям: некоторые Э. распространяются быстро и вскоре охватывают большую область; так, напр., инфлюэнца в 1889 году в несколько недель перенеслась из Петербурга в Америку; другие Э. передвигаются весьма медленно (ползучие эпидемии): так напр., сифилис может годами оставаться эндемичным в какой-нибудь деревне без того, чтобы распространиться на окружающие местности. Такая разница в скорости распространения Э. зависит от разных причин: от характера заразной формы, длины скрытого (инкубационного) периода каждой инфекционной болезни, главным же образом от сношений между одной местностью и другой и предрасположения отдельных организмов. В переносе эпидемии сношения между людьми играют громадную роль. Центры сношений (портовые города, ярмарочные пункты) в большинстве случаев поражаются первыми, от них болезнь распространяется на окружающие местности; занесенная прямо или непосредственно в какую-нибудь местность, инфекционная болезнь сначала является в виде семейной эпидемии, затем переходит на улицу и постепенно захватывает все городское население. Тщательные наблюдения над ходом больших эпидемий последнего времени (инфлюэнца, холера) показали, что во время эпидемии каждое последующее заболевание находится в связи с предыдущим, но при этом, однако, не существует непрерывной цепи отдельных заболеваний, Э. не распространяется равномерно по всем направлениям от первоначального места возникновения, а относится избирательно к разным местностям, посещая охотно одни и щадя другие. Этот факт восприимчивости к Э. одних местностей и невосприимчивости других подал повод к введению в эпидемиологию понятия об особом местном предрасположении и созданию особой локалистической теории. Локалисты весь центр тяжести переносят в природных условиях местности, поражаемой эпидемией. Непосредственному заражению они в большинстве эпидемических болезней не придают значения, а полагают, что болезнетворные зародыши тогда только могут вызвать повальную болезнь, когда находят в условиях местности благоприятные условия для своего развития; те местности, где таких условий не имеется, остаются пощаженными эпидемиями. Особенно важным фактором, способствующим появлению эпидемий, локалисты считают свойства почвы: степень влажности, физическое и геогностическое строение её. Петенкофер и его последователи видели в понижении уровня почвенной воды одну из главных причин эпидемического развития брюшного тифа и азиатской холеры, объясняя себе эту связь таким образом, что при понижении уровня почвенных вод, т. е. при высыхании почвы, зародыши болезни, содержащиеся в почвенном воздухе, находят себе легче доступ на поверхность, к населению местности, они могут обнаружить свое вредоносное действие. Неравномерность распространения Э. по временам года они стараются объяснить себе неодинаковостью почвенных условий в разные сезоны; так, напр., холера, по их мнению, прекращается зимой вследствие замерзания почвенных вод По мнению локалистов, наличность болезнетворных микробов, в каком бы множестве они не выделялись больными, еще не обеспечивает развития эпидемий, раз отсутствуют для этого благоприятные местные условия. Представители противоположного взгляда, получившие название контагионистов, природным условиям местности не придают значения, а считают главным условием распространения Э. людские сношения, т. е. передачу заразы, непосредственно или посредственно, от одного индивидуума другому. Местное и временное предрасположения они удовлетворительно объясняют биологическими свойствами и образом жизни заразного начала, степенью предрасположения населения и условиями сношений. Для того, чтобы в какой-нибудь местности возникла эпидемия, нужно, во-первых, чтобы в нее занесено было заразное начало, и во-вторых, чтобы это заразное начало встретило восприимчивых к данной инфекционной болезни лиц; если восприимчивый материал имеется, то распространение и ход эпидемий в данной местности будет зависеть от целого ряда моментов: метеорологических условий (температура, влажность воздуха), свойств почвы, расовых, социальных и бытовых особенностей населения, природы микроорганизмов и т. д. (см. выше). Контагионистская теория не выделяет какой-либо один фактор, как решающий, а придает значение всей совокупности условий, влияющих на человеческую жизнь. Так, напр., часто наблюдаемый факт предпочтительной локализации некоторых инфекционных болезней в определенных домах и помещениях (домовые тифозные и дифтеритные эпидемии) легко могут быть объяснены не неведомыми почвенными свойствами этих мест, а чисто житейскими условиями. Это большей частью дома или заведения с большим восприимчивым к болезни населением (при дифтерии — детским) или с часто меняющимися обитателями, причем смена жильцов приносит все новые массы восприимчивых индивидуумов; части города, в которых нередко строго сосредоточивается Э. болезнь, большей частью состоят из бедного населения, живущего скученно, в неблагоприятных гигиенических условиях, часто пользующегося водой из одного и того же зараженного источника. В местностях с хорошими санитарными учреждениями, хорошей системой удаления нечистот, доброкачественной питьевой водой, Э. имеет меньше шансов распространиться, чем в местности с противоположными свойствами. Достаточно указать на пример Англии, которая благодаря своей совершенной, постоянно действующей врачебно-санитарной организации (водоснабжение, удаление нечистот, надзор за пищевыми продуктами и т. п.) и более высокому уровню благосостояния населения, была свободна от последних эпидемий холеры, которые свирепствовали в других европейских странах.

Каждая эпидемия в своем течении обнаруживает три периода: начавшись отдельными спорадическими случаями, Э. все усиливается (период подъема), пока не достигнет наибольшей своей высоты, затем, продержавшись некоторое время на этой высоте (второй период), начинает падать с большей или меньшей скоростью (период понижения); большей частью период понижения растягивается на значительно более продолжительное время, чем период подъема. По прекращении своем Э. или не оставляет никаких следов и исчезает нередко на годы и десяти лет, или же она остается в виде отдельных тлеющих очагов болезней, которые при благоприятных условиях дают новые вспышки эпидемии (скарлатина в больших городах, брюшной тиф). Прекращение или временное замирание Э. зависит от многих причин: прекращения выделения болезнетворных зародышей из организма, ослабления их ядовитости после прохождения их через ряд особей, гибели их в неблагоприятных условиях внешней среды (высыхание, недостаток питательного материала, борьба с другими микробами). Одной из главных причин остановки движения Э. следует считать истощение в населении восприимчивого к заразе данной болезнью материала, вследствие иммунитета большинства индивидуумов, врожденного или приобретенного во время той же самой или прошлых Э. Опыт показывает, что однократное перенесение многих инфекционных болезней в большинстве случаев застраховывает от вторичного заболевания (приобретенный иммунитет); чем больше в каком-либо обществе накопилось лиц, иммунизированных против данной инфекционной болезни, тем меньше шансов она имеет найти в нем почву для своего развития. Против многих заразных болезней известные части человеческого рода в течение веков успели выработать и укрепить путем подбора и наследственной передачи особые защитительные приспособления, облегчающие организму борьбу с попадающими в него возбудителями болезни (врожденный иммунитет). Чем менее человеческая группа приспособлена против какой-нибудь болезни, тем скорее эта болезнь примет эпидемический характер и тем опустошительнее будет Э. Известно, напр., что бугорчатка, носящая в культурных странах характер хронической болезни, будучи занесена к каким-нибудь дикарям, не знавшим её ранее, начинает среди них свирепствовать в форме настоящей губительной Э.; то же относится к другим нашим "домашним" болезням (корь, оспа, сифилис). С другой стороны, европейцы в жарких странах в гораздо большем числе гибнут от тропической малярии и желтой лихорадки, чем приспособившиеся к этим болезням туземцы. Большая часть эпидемических болезней обыкновенно повторяется через известные промежутки времени в одном и том же месте; такая периодичность Э. объясняется, главным образом, приобретенным иммунитетом. Э. угасает, как только все население прошло через заразу, и для появления нового взрыва Э. требуется время, в течение которого в обществе накопляются новые элементы, восприимчивые к заболеванию. Это особенно замечается относительно тех Э. болезней, к которым почти не существует врожденной невосприимчивости, а только приобретенная, как, напр., корь. На Фаросских островах 65 лет не было ни одного случая кори, но когда в апреле 1846 г. она была туда занесена, то из 7782 жителей переболело более 6000, причем из 98 стариков, перенесших корь в детстве, не заболел ни один. Приобретением невосприимчивости на всю жизнь вследствие раз перенесенной болезни объясняется, отчего некоторые инфекционные болезни поражают чаще детский возраст (это подало повод к введению в патологию понятия о детских инфекционных болезнях); но нельзя отрицать, что к некоторым болезням (ветряная оспа, дифтерит, отчасти скарлатина) детский организм обнаруживает исключительную восприимчивость. Периодичность некоторых Э. болезней довольно правильна: так, по наблюдениям Раухфуса, Э. взрывы дифтерии в Петербурге происходят приблизительно каждые 10 лет, азиатская холера посещает Европу приблизительно через 1 8—20-ти летние промежутки, натуральная оспа — 5-ти летние промежутки и т. д. Продолжительность эпидемий различна, большей частью не менее 2—3 месяцев, нередко больше полугода; большей частью Э. тем менее продолжительна, чем она интенсивнее, т. е. чем большее количество людей она захватывает сразу. Тяжесть эпидемий тоже изменчива: одни протекают благоприятно и сопровождаются незначительной смертностью, другие же вырывают из населения массу жертв; эпидемия одной и той же болезни в одном случае дает большую смертность, в другом — ничтожную. Отчего зависит эта неравномерность, пока неизвестно; полагают, что при этом играет роль большая или меньшая вредоносность возбудителей болезни; несомненно также, что не без влияния на силу эпидемии и смертность от неё остаются экономические и санитарно-гигиенические условия общества. Несмотря на значительные колебания смертности при эпидемиях, она представляет, однако, более или менее определенную величину для каждой эпидемич. болезни. Города и деревни относительно смертности от отдельных эпидем. болезней представляют некоторое различие: от кори и дифтерии смертность больше в деревнях, а от бугорчатки в городах. В общем, однако, следует признать, что городская смертность от эпид. болезней заметно превышает деревенскую. В одном и том же городе, как показывает статистика, смертность растет по направлению от наружных поясов к центральным. От большинства эпид. болезней смертность в последнее время значительно уменьшилась и продолжает уменьшаться. Абсолютное число смертей от оспы в Австрии от 1821 г.—1896 г. в 16 эпидемиях превышала каждый раз 10000. а в 1873 г. достигла даже 67824, тогда как в 1896 г. спустилась до 865. От брюшного тифа число смертей на 10000 жит. в Австрии за период времени от 1873—1896 г. упала с 129 на 27, от дифтерии с 280 на 180 и т. д. Главную причину падения смертности от эпид. болезней во вторую половину XIX в. следует видеть, конечно, в улучшении гигиенических условий, но так как более благоприятное течение эпид. замечается и в таких странах Европы и Азии, санитарное состояние которых по прежнему крайне неудовлетворительно, то некоторые статистики признают, что вообще сила заразных начал под влиянием неизвестных причин находится во временном периоде ослабления.

Меры защиты и помощи от эпид. болезней — разнообразны. Они сводятся к личной и общей профилактике, составляющих отрасль частной и общественной гигиены. К общим мерам относится улучшение материального положения населения (пищи его, питьевой воды, одежды, жилищных условий), заботы об удалении нечистот из пределов человеческого жилья, о достаточной вентиляции и дезинфекции жилых помещений и их окрестностей; строгий надзор за водопроводом, колодцами и другими источниками водоснабжения. Значение всех этих мер красноречиво подтверждается многочисленными примерами: в Мюнхене смертность от тифа сразу резко понизилась с тех пор, как там была устроена надлежащая канализация; в Калькутте, где холера ежегодно уносила массу жертв, холерные заболевания сделались редки начиная с 1870 г. — года введения хорошего водоснабжения. Специальный меры для борьбы с Э. зависят от жизненных свойств и природы микроорганизма каждой Э. болезни; так, предохранительными средствами являются: своевременная изоляция заболевших; энергичная дезинфекция больничных палат и помещений, где находились больные; оспопрививание против натуральной оспы; карантины против чумы, холеры; осушка почвы и подъем на высоты при малярии (пример, иллюстрирующий значение этих мер: среди гарнизона в Ингельштедте за 5 лет от 1856—1860 гг. процент смертности от болотной лихорадки равнялся 13; через 25 лет, благодаря постоянным улучшениям культуры почвы, многочисленным водным сооружениям, осушке болот, исправлению речных русел — смертность упала на 0,5%). Законы, регулирующие борьбу с эпидемиями в России, составляют отдел санитарно-врачебного законодательства. Мероприятия против заразных болезней следующие: извещение о случаях заразных болезней, обязанности отдельных органов управления, обязанности обывателей; меры охраны границ от заноса заразных болезней (постоянный карантинные учреждения, условия пропуска товаров и багажа из неблагополучных местностей, меры против заноса Э. на сухопутных и морских границах). Подробности об отдельных эпидемиях см. соответствующие слова в настоящем "Энциклоп. Словаре". См. также Инфекционные болезни.

Литература. Weichselbaum, "Эпидемиология" (напечатано в №№ 2—6 журн. "Практическая Медицина" за 1900 г.); "Реальная Энциклопедия медицинских наук", ст. "Эпидемия" и "Инфекционные болезни" (там же иностранная литература); A. Gottstein, "Die allgemeine Epidemiologie", 12-й том издания "Die Bibliothek d. Socialwissenschaften" (Лпц., русский сокращенный перевод см. "Вестн обществ, гигиены", 1898, №№ 8—11); Эрисман, "Значение бактериологии для современной гигиены"; Hirsch, "Handbuch der historisc h -geographischen Pathologies (2 изд., Штуттгардт, 1881—1883); Hecker, "Die grossen Volkskrankheiten des Mittelalters" (Б., 1865); Oesterlen, "Die Seuchen, ihre Ursachen, Gesetze und Bek ä mpfung" (Тюбинг., 1872); Енько, "О ходе эпидемий некоторых заразительных болезней" ("Врач", 1889, № 48); его же, "О восприимчивости к кори и скарлатине" ("Врач", 1887, № 39); А. В. Корчак-Чедруковский, "Материалы для изучения эпидемий дифтерии в России"; М. С. Уваров, "Несколько социально-биологических данных по дифтериту"; проф. Н. Ф. Филатов, "К эпидемиологии дифтерита на юге России"; В. И Долженков, "Обзор важнейших острозаразных болезней в Курской губ."; I. Поляк, "Влияние скученности населения на смертность от остро заразных болезней" (Варш., 1897); В. Сохновский, "Дифтерит и скарлатина в С.-Петербурге (диссерт., 1884); M. П. Порцель, "Заболеваемость и смертность от брюшного тифа в С.-Петербург за 11 лет, 1878—1888" (СПб., 1892).

А. Ф.