Школьная гигиена

Определение "Школьная гигиена" в словаре Брокгауза и Ефрона

Школьная гигиена
Школьная гигиена*

— представляет отдел общественной гигиены, имеющий задачей охранение здоровья учащихся от тех вредных влияний, которые оказывает школа; она учит, каким образом нужно устраивать школьные помещения, как нужно приспособлять школьные принадлежности (классные скамьи, доски и т. п.), как распределять занятия и т. д. В более широком смысле Ш. гигиена обнимает заботы о гармоническом развитии тела и духа детей в школе. Для достижения этих стремлений, помимо других условий, необходимо, чтобы рука об руку со Ш. гигиеной шла домашняя гигиена учащихся. Основателем современной Ш. гигиены считается венский врач Франк. После его труда (Joh.-Pet. Frank, "System einer vollst ä ndigen medizinischen Policey", Мангейм, II т., 1780), появившегося в 1780 г., наступает довольно продолжительный период застоя в этой области; в 1836 г. выходит книга Лоринзера: "В защиту здоровья учащихся". Главные же работы по вопросам Ш. гигиены относятся к последним 40—50 годам, когда появляются исследования Парова и Мейера о механизме сидения, Фарнера о реформе школьной мебели, Кона о школьной близорукости, Петтенкофера о воздухе, Шуберта о письме; позже, с 70 годов XIX столетия, начинают разрабатывать вопросы умственной и нравственней гигиены учащихся, о методах преподавания, о переутомлении (Кей, Грисбах, Крепелин и др.). В России первый занялся Ш. гигиеной в 70-х годах XIX столетия бывший московский профессор Эрисман; помимо собственных исследований, он еще руководил многими работами других, по преимуществу земских врачей (Жбанков, Нагорский, Амстердамский, Зак, Старков и др.).

Массовые исследования школьников, произведенные у нас и за границей, обнаружили с несомненностью тот факт, что школа, главным образом благодаря своим антигигиеническим условиям, с одной стороны, вызывает развитие некоторых болезненных состояний своих питомцев, с другой стороны — поддерживает расстройства организма, в которых, однако, не может считаться единственной виновницей. К первой группе относятся: близорукость, боковое искривление позвоночника, переутомление — школьные болезни по преимуществу; ко второй: расстройства пищеварения, малокровие, привычная головная боль, привычные носовые кровотечения, болезни костей, зубов, уха и проч.; некоторые причисляют также к школьным болезням припухание щитовидной железы (зоб). Наконец, школа является посредницей в передаче и эпидемическом распространении многих заразных болезней детского возраста (скарлатина, дифтерит, корь, коклюш, свинка, парша, стригущий лишай и т. д.). Статистические данные показывают, что Ш. заболеваемость очень велика. В шведских высших школах найдено болезненных и больных 55 %, а в общинных школах — 34—38 % всех детей, в датских школах для мальчиков 29 %, для девочек 41 %. В московских городских школах было обнаружено в 1889 г. на 11188 осмотренных детей 5081 (45,4 %) больных; по отчетам петербургских школ за 1890 г., мальчиков оказалось больных 51 %, девочек 72,8 %; в Воронежской губернии из 6000 учеников народных школ больных найдено 40,9 %. Не все, однако, так называемые школьные болезни могут быть отнесены на счет школы. Так, исследования 48000 учеников, произведенные в Норвегии и Дании, показали, что четвертая часть больных детей принесли уже с собой свои болезни из родительского дома.

Школьные болезни. Развитие близорукости у школьников отмечено уже Лоринзером в 1836 г. Исследованиями Эрисмана, Кенигштейна и др. доказано, что у новорожденных физиологическое состояние глаза — дальнозоркость (гиперметропия); то же самое констатировано многочисленными наблюдениями по отношению к взрослым дикарям (нубийцы, лапландцы, калмыки, патагонцы). Таким образом, близорукость, по-видимому, неразлучно связана с грамотностью и есть результат занятий мелкими предметами на близком расстоянии. Это подтверждается статистическими исследованиями глаз учащихся, обнимающими теперь уже свыше 200000 случаев. Начатые Йегером в Вене (1861) и Рюте в Лейпциге (1865), они были впервые систематически проведены на большом материале (10000 учеников) бреславльским окулистом Коном. Крупным трудом в этой области являются исследования Эрисмана в С.-Петербурге (4368 учеников). Статистические данные этих, как и многих других авторов, приводят к следующим выводам: 1) Чем выше требования, предъявляемые к глазам учащихся, т. е. чем обширнее программа занятий и чем дольше продолжается курс, тем значительнее число близоруких. Так, например, Кон определил % близоруких: в сельских школах — 1,4, в городских начальных училищах — 6,7, в реальных училищах — 19,7, в гимназиях — 26,2, у студентов университета — 57 %; Рейх (Тифлис) нашел среди учеников городских начальных школ 10 % близоруких, в женских гимназиях — 25 %, в мужских — 37 %; Лаврентьев (Москва) исследовал 1900 учащихся и нашел в начальных школах — 28,5 %, в средних учебных заведениях — 38,2 %, в высших — 40,8 %; земский врач Хрущев определил процент близоруких в земских народных школах 5,6. 2) Число близоруких увеличивается в каждом данном училище из класса в класс. В одной из бреславльских гимназий Кон определил следующие процентные отношения, начиная с младшего и кончая старшим классом: 14 %, 16 %, 22 %, 31 %, 38 %, 42 %, 42 %, 43 %; Эрисман нашел в I классе 13,6 %, во II — 15,8 %, в IV — 30,7 %, в VI — 41,3 %, в VII — 42,0 %; Рейх в приготовительном классе — 12,8 %, в 8-м — 71 %; Лаврентьев у студентов I курса — 38,2 %, на V курсе — 47,2 %. 3) Средняя степень близорукости тем выше, чем выше разряд учебного заведения и чем старше классом учащиеся. Кон нашел следующие степени: в сельских школах — 1,7 диоптрии, в городских начальных училищах — 1,8, в реальных училищах — 1,9, в гимназиях — 2,0, у студентов — 2,7; Конрад определил средние степени близорукости в 7 классах кенигсбергских гимназий в 0,8, 1,0, 0,9, 1,0, 1,5, 1,7, 2,2 диоптрии.

Другая Ш. болезнь, боковое искривление позвоночника, школьный сколиоз объясняется тем, что при продолжительном сидении ребенка, в особенности на неудобных скамьях, слабая мускулатура его утомляется, верхняя часть туловища опускается вперед, правое плечо поднимается, левая опущенная рука опирается локтем на бедро или, придерживая кистью край стола, покоится на согнутой верхней части живота. При этом позвоночник в области лопатки изгибается таким образом, что выпуклость его обращена вправо, а вогнутость влево (фиг. 1); кроме того, позвонки поворачиваются около своей вертикальной оси в правую сторону. Это искривление выступает всего резче, когда вертикальное расстояние между сиденьем и доской стола очень велико, и таким образом ребенок вынужден во время письма приподнимать правую руку в плечевом суставе. Искривление позвоночника, помимо того, что безобразит фигуру, оказывает неблагоприятное влияние на общее состояние здоровья, ибо грудная клетка суживается, жизненная емкость легких уменьшается, дыхание ускоряется и делается более поверхностным, нарушается кровообращение, страдает питание организма. Важно, чтобы учитель и школьный врач обращали внимание на зачатки этой болезни, ибо только в начальном периоде она поддается исправлению. Что сколиоз есть продукт школы, доказывается редкостью его в дошкольном возрасте и частотой развития у школьников. У 225 из 300 сколиотиков, которых наблюдал Эйленбург, болезнь развилась между 7-м и 15-м годами жизни, причем 261 было женского пола и только 39 — мужского. Лесгафт нашел в средних мужских учебных заведениях 15—16 % детей с искривлениями позвоночника, а в женских — 30—35 %. Среди 5804 учеников народных школ, осмотренных воронежскими врачами в 1897 г., найдено 18,3 % сколиотиков: мальчиков 17,5 %, девочек 23,3 %. Школьный сколиоз, подобно близорукости, прогрессирует параллельно с годами обучения, как это видно из статистики Комба для школьников Лозанны: в 8 лет процент сколиоза у девочек 9,7 %, у мальчиков 7,8 %; в 10 лет — у девочек 21,8 %, у мальчиков 18,3 %; в 13 лет — у девочек 37,7 %, у мальчиков 26,3 %. Большинство наблюдателей отмечают преобладание правостороннего сколиоза над левосторонним (фиг. 2); так, например, шведский ученый Кей на 751 искривление насчитал 691 правостороннее. Большая частота сколиоза у девочек объясняется более слабой мускулатурой их. В школах с плохой мебелью и недостаточным освещением Комб определил 28,2 % сколиоза против 18 % в относительно хорошо обставленных школах.

ШКОЛЬНАЯ ГИГИЕНА. 1, 2 и 3. Искривление позвоночника у детей школьного возраста. 4. Учебный стол системы Кунце. 5. Учебный стол системы Эрисмана. 6. Учебный стол системы Акбройта. 7. Учебный стол системы Реттига.

Переутомление учащихся, названное нами выше школьной болезнью, не поддается до сих пор точному определению и потому продолжает служить спорным пунктом между различными педагогами и школьными врачами. Комплекс симптомов, обозначаемый этим собирательным именем, выражается развитием у школьников бледности общих покровов, упадка питания, падения веса, вялости мышц, плохого сна, головных болей, нервности, носовых кровотечений, сердцебиения, расстройств пищеварения; в то же время наступает понижение умственной работоспособности, ослабление внимания, рассеянность, иногда подавленное состояние. В 1897 г. Вирениус на международном съезде врачей в Москве выставил в своем докладе четыре главных причины переутомления учащихся: антигигиеническое устройство школы, плохое здоровье и материальное положение учащихся, угнетающий нравственный режим нашей школы и несоответствие умственных занятий с силами и способностями учащихся. Сущность переутомления заключается в накоплении в крови ядовитых продуктов обмена веществ, которые ведут к самоотравлению (аутоинтоксикация) организма. Профессор Моссо доказал, что кровь животного, утомленного работой, обладает известными ядовитыми свойствами и, будучи впрыснута другому, не работавшему животному, вызывает у него все признаки утомления, причем в уставших мускулах констатируется накопление угольной и молочной кислоты. Из своих наблюдений над переутомлением учащихся детей Зак заключает, что при чрезмерной деятельности нервной системы происходит аналогичный вышеописанному процесс, который тоже сопровождается усиленным образованием упомянутых кислот. В то же время происходит прилив крови к мозгу, что подтверждается наблюдениями Моссо над одним субъектом, имевшим отверстие в черепной крышке. Расширение сосудов в мозге сопровождается соответственным сокращением их на периферии тела, вот почему у переутомленных умственной работой мы часто замечаем холодные конечности. Пульс становится малым, дыхание замедляется. Это обстоятельство в связи с продолжительным сидением за работой, особенно с наклоненной головой, затрудняет отток крови от мозга по направлению к сердцу. Таким образом усиленный приток крови к мозгу по артериям и ослабленный отлив ее по венам ведет к накоплению продуктов обмена веществ сперва в деятельных клетках мозга, а потом уже в крови всего тела. Эти так называемые экстрактивные вещества сперва вызывают возбуждение центральной нервной системы, а при дальнейшем накоплении обуславливают угнетение ее и прочие местные и общие симптомы переутомления. До сих пор мы, однако, не имеем измерителя переутомления, особенно в начальных его стадиях, хотя попытка установить критерии в этом направлении уже сделаны. Моссо установил, что напряженная умственная деятельность отзывается также утомлением мышц, так что эти последние, например, поднимают известную тяжесть уже на меньшую высоту; для измерения этих отношений он пользуется эргографом, где перекинутый через блок груз поднимается равномерно при сгибании среднего пальца, — результат отмечается на пишущем приборе. Грисбах применяет эстезиометр, основанный на определении чувствительности кожи с помощью циркуля Вебера; измеряется расстояние между двумя ножками циркуля, при котором обе ножки ощущаются кожей раздельно, — это расстояние увеличивается на одном и том же месте с нарастанием усталости. Исследования этими приборами показали, между прочим, что древние языки и математика утомляют сильнее других предметов. Другой способ для изучения степени утомляемости состоит в определении количества и качества умственной работы, которую могут сделать дети в данное время. Подобного рода экспериментальные исследования были сделаны профессором Сикорским в 1876 г. с помощью диктовок, причем оказалось, что в начале утренних уроков диктовка давала на 33 % меньше ошибок, нежели после 12 часов. Бургерштейн пользовался для той же цели задаванием 14—13-летним ученикам 4 серий несложных задач на сложение и умножение. В 1896 г. Эббингауз предложил определять влияние утомления, задавая ученикам главу понятного им чтения, в которой пропущены слоги или целые слова и заставляя заполнять эти пробелы. Д-р Телятник делал исследования над учениками-однолетками петербургских городских школ и определял у них способность к умственной работе комбинированными методами; так, например, он заставлял учениц сосчитать на данной странице книги число букв в пяти строках или повторять слова и цифры, прочитанные или написанные на доске учительницей, и т. д. Эти психофизиологические опыты, веденные по обширной программе, дали уже теперь весьма важные практические результаты в смысле распределения школьных занятий на строго-научной основе, во избежание переутомления. Таким образом установлена экспериментальным путем необходимость перерыва между уроками, а также большой перемены; наилучшая продолжительность урока определена для среднего возраста в 45 минут. В Берлине для низших классов начальных училищ предложено 6 получасовых уроков с 5-минутными переменами. Судя по опытам Телятника, способность к решению арифметических задач после большой перемены улучшается, поэтому уроки математики лучше назначать после 12 часов; те же предметы, которые требуют памяти, как история, география, диктант, целесообразнее распределить на утренние часы. Особенно утомляют учеников письменные работы в виде задач, переводов, сочинений; в Австрии они допускаются не чаще одного раза в день.

Психофизиология, эта сравнительно молодая наука, деятельно работает теперь на поприще педагогики. В 1893 г. было основано в Чикаго первое научное общество психофизиологии; с 1897 г. в Германии выходит специальный журнал педагогической психологии; у нас в России с 1901 г. существует Петербургское общество психофизиологии. Со временем эта наука даст нам возможность точнее установить понятие о переутомлении и определить градации этой Ш. болезни. До тех пор, однако, некоторые из перечисленных нами выше симптомов не могут быть всегда и всецело с уверенностью относимы на счет переутомления, ибо в возникновении их могут играть роль и другие неблагоприятные факторы Ш. жизни. Привычные головные боли и носовые кровотечения очень часто встречаются у детей школьного возраста. Беккер в Дармштадте исследовал 3674 воспитанника и нашел, что 974 из них страдали часто повторяющеюся головной болью и 405 — повторными носовыми кровотечениями; и то, и другое явление учащается в старших классах; по Котельману, в третьем классе гамбургской гимназии страдали головной болью 19 % и носовыми кровотечениями 13 %, а в последнем классе — 63 % и 26 %; профессор Быстров определяет частоту головных болей у школьников в 11 %. Причину этих двух страданий надо искать в чрезмерном кровенаполнении (гиперемия) головного мозга, его оболочек и слизистой оболочки носа; эта гиперемия может зависеть от напряженной умственной работы, но также от действия лучистой теплоты печей, от застоя крови вследствие сдавливания шейных вен при продолжительном сидении с наклоненной вперед головой, слизистая оболочка носа может раздражаться вдыханием пыли и т. д. Пищеварительные расстройства, выражающиеся плохим аппетитом, давлением или болью в подложечной области, запорами, представляют нередкое явление у учащихся детей и объясняются затрудненным кровообращением в брюшных органах вследствие продолжительного сидения в неудобном положении; кроме того, развитию их может способствовать то, что дети из страха опоздать в школу поспешно проглатывают пищу, не разжевывая ее достаточным образом, а во время большой перемены в большинстве школ распространено сухоядение, и точно так же торопливое. Результатом хронических расстройств пищеварения, долгого пребывания в душном классе, недостаточного движения на открытом воздухе является развитие у школьников малокровия и нервности. Процент малокровных детей в школах исчисляется различными авторами в 25—30 %. Нервность, неврастения, обнаруживающаяся повышенной раздражительностью, иногда подавленностью настроения, непостоянными болями в различных частях тела (например, в голове), встречается в младших классах гораздо реже, нежели в старших, что заставляет приводить ее в причинную связь со школой. Не подлежит сомнению, однако, что здесь играет роль и наследственность и погрешности домашнего воспитания, как-то: раннее употребление спиртных напитков, раннее курение, возбуждение фантазии несоответственным чтением, вечерними спектаклями, наконец, нередко онанизм. Особенно вредно действуют на нервную систему экзамены. Игнатьев произвел ряд наблюдений над учениками 10 лет и старше, жившими в интернате, в экзаменационную пору; из 242 учеников за время экзаменов потеряли в весе 191 (70 %), средняя потеря веса на одного ученика составляла 3 ¹/₂ фунта; в специальных классах, где продолжительность экзаменов была 53 дня (против 22 дней в младших классах) из 24 учеников потеряли в весе 22, в среднем более 4 фунтов. Такие же данные получили Бине в Париже, Ивлев в Болгарии и др. Из нервных болезней нередко наблюдаются у школьников истерия и Виттова пляска, преимущественно у слабых, малокровных детей с невропатической наследственностью. Душевные болезни нечасто встречаются в школьном возрасте, главным образом в период наступления половой зрелости у наследственно предрасположенных; толчком к проявлению болезни зачастую служит умственное переутомление.

Выше мы говорили, что школа способствует распространению заразных болезней. Это объясняется тем, что школьный возраст особенно восприимчив к этим болезням и к тому же дети скучены в школе и приходят в тесное прикосновение между собой. Передатчиками заразы могут служить либо заболевшие дети, у которых еще болезнь не обнаружилась ясно (корь в периоде предвестников), либо выздоравливающие, но еще способные заразить (незаконченное шелушение после скарлатины, кори), либо совершенно здоровые дети, у которых болен заразной болезнью кто-нибудь из домашних (дифтерит, оспа, скарлатина). Точной статистики заразных заболеваний среди школьников не имеется. Приводим некоторые цифровые данные для Петербурга: из числа умерших детей около ¹/₃ (32 %) приходится на инфекционные болезни; за 10 лет (1889—1900) умерло в Петербурге от скарлатины 2180 детей в возрасте от 6—15 лет, от кори 860, от дифтерита 2000; смертность от скарлатины в Петербурге в 1 ¹/₂ раза выше, нежели в Москве и в Берлине, и в 15 раз, нежели в Париже; в Петербурге умирает от оспы только детей ежегодно 200, а в Берлине (обязательное оспопрививание) заражаются оспой на все население не более 5 человек. Еще значительнее заболеваемость оспой в глухих уездах России; по сообщениям Жбанкова, в земских школах Солигаличского уезда число не привитых детей достигает 58 %, а число рябых — 70 % всех учащихся. Из хронических заразных болезней, которые могут распространяться отчасти через посредство школы, упомянем чахотку, сифилис, трахому. В Петербурге за 10 лет умерло от легочной чахотки в возрасте 6—15 лет 1500 детей. Согласно исследованиям различных авторов, процент чахоточных среди школьников колеблется от 0,09 до 3,8 %; но у детей, кроме легочной, бывает и местная чахотка (костей, суставов, кожи). Из отчета воронежских земских школ за 1897 г. видно, что 3 % учеников были с наследственным сифилисом. Из кожных паразитарных болезней получают распространение через школу по своей заразительности чесотка, парша и стригущий лишай.

Ш. здание должно быть построено по всем правилам строительной гигиены (см. соотв. статью Эрисмана в этом словаре). Ш. дома строятся до сих пор преимущественно по коридорной системе, по которой отдельные классные комнаты примыкают к одному серединному или боковому коридору; в последнее время была сделана попытка, например в Людвигсгафене, разделить классы по павильонной системе. Лестницы и коридоры должны быть достаточно светлыми и для безопасности в пожарном отношении иметь в ширину 1,6—2,0 метра; подъем лестницы должен составлять не более 0,15 метра, ширина ступеней спереди назад от 0,25 до 0,3 м. Перила должны быть снабжены металлическими шариками, дабы ученики не могли скатываться по ним; в нашем холодном климате ступеньки не должны быть открытыми, а должны помещаться внутри здания или находиться, по крайней мере, под крышей, иначе, будучи занесены снегом, становятся скользкими, и дети легко могут подвергаться падениям. Фасад здания, по мнению Бургерштейна, лучше всего обращать в наших широтах на юго-восток, ибо тогда большую часть года три стороны здания освещаются солнцем. Профессор Эрисман считает более благоприятным для глаз учащихся расположение классных комнат на север или северо-запад, ибо оно исключает быстрые и значительные колебания света. В решении этого вопроса местные условия играют большую роль; при малом количестве солнечных дней в течение учебного сезона северное положение дает слишком слабое освещение класса. Кон констатировал в бреславльском реальном училище, что ученики не могли разбирать пробного шрифта на расстоянии 4 футов в классе, обращенном на север, и легко выполняли это требование, при прочих равных условиях, если окна были обращены на юг. Школа должна помещаться поодаль от фабрик, больниц, базарных площадей и вообще шумных мест. Весьма выгодно положение на возвышенном месте или на площади. Наименьшее расстояние от ближайших зданий должно равняться двойной высоте последних, во избежание затемнения классов. Двери классной комнаты не должны открываться непосредственно на улицу или во двор. Перед входом в Ш. здание, а также в коридорах перед каждым классом кладутся половики или проволочные циновки для обтирания ног, ибо занесенная на обуви уличная грязь содержит в изобилии болезнетворные микробы и, высыхая, распыляется и примешивается к классному воздуху; в училищах новейшего типа (например, Тенишевское в С.-Петербурге) заводится в этих видах вторая смена обуви, оставляемая в школе. Вешалки для платья не должны находиться в классной комнате, дабы пыль и влажность снимаемого платья не вызывали порчи воздуха; ход в раздевальную также не должен быть через классы. Каждая школа должна быть снабжена, разумеется, доброкачественной питьевой водой, которая должна время от времени подвергаться исследованию, особенно в эпидемическое время; во время холерных и тифозных эпидемий следует позаботиться о достаточном количестве кипяченой воды. Отхожие места должны помещаться в отдельной пристройке, соединяющейся со школой крытым ходом; в сельских школах применяется почти исключительно выгребная система: для них целесообразны также земляные, зольные и торфяные клозеты. Необходимо обращать внимание, чтобы вытяжной воздух из отхожих мест не устремлялся в коридоры и школьные помещения. Важное гигиеническое значение имеет устройство при школе открытой площадки для игр, которая в зимнее время может быть превращена в каток; на каждого ученика желательно иметь пространство в 3—4 кв. метра; в небольших деревенских школах площадка должна занимать около 200 кв. м. Там, где условия места допускают, полезно иметь при школе сад, огород для работ на вольном воздухе. Для выполнения столь многих требований гигиены, школы должны помещаться в собственных, а не наемных зданиях. Возведение больших училищных зданий представляет то преимущество, что они могут быть дешевле оборудованы, нежели несколько отдельных малых школ, лучше обставлены учебными пособиями, лучше устроены в смысле вентиляции, отопления и т. д., но имеет тот недостаток, что, ввиду скопления большого числа учеников, способствует распространению заразных болезней; при необходимости закрыть школу вследствие училищной эпидемии, опять-таки, большое число учеников лишается обучения. Таким образом, в небольших городах и местечках можно отдать предпочтение отдельными школьным домам небольшого размера, где возможно большее индивидуализирование учащихся и большее сближение между учениками и преподавателями; но на окраинах больших городов, где скучено бедное семейное население, приходится остановиться на типе больших школьных зданий. Расстояние до училища не должно быть слишком велико для учеников, иначе физическое утомление от ходьбы, как показали психофизиологические исследования, ослабляет и умственную работоспособность; кроме того, в холодном климате возможно зимой обморожение конечностей.

Классная комната по своим размерам и форме должна удовлетворять тем условиям, чтобы ученики, сидящие на задних скамейках, при нормальном зрении отчетливо могли разбирать написанное на доске, чтобы все Ш. столы были достаточно освещены, чтобы голос учителя был ясно слышен всем и чтобы учитель мог следить за порядком во всем классе. Для этого длина класса не должна превышать 10 метров, ширина 7,2 м, высота 4,5 м; наиболее удобная форма при небольшом числе учеников квадратная или восьмиугольная (система Феррана). Стены классной комнаты должны быть гладки, во избежание скопления пыли; лучше всего выкрасить их масляной краской до высоты 2 м, остальную часть стены — клеевой; в тех же видах углы между соседними стенами, а также между стенами и потолком должны быть закругленные. Цвет краски, употребляемой для стен, не должен быть ни слишком темным, ни слишком светлым; Кон рекомендует для этой цели светло-серый цвет. Потолок окрашивается в чистый белый цвет, чтобы давать отраженный рассеянный свет. Пол должен быть хорошо сколочен из твердого дерева (дуб), чтобы не вбирать пыли и влаги; некоторые рекомендуют пропитывать его льняным маслом два раза в год — перед началом учебных занятий и в середине учебного времени; масло внедряется в поры дерева и почти не принимает пыли. Устройство окон играет большую роль, так как оно связано с вопросом об освещении классов. Окна располагаются с левой стороны от учеников, ибо при падении света справа пишущий затемнял бы своей рукой бумагу. Бургерштейн рекомендует двустороннее освещение (справа и слева), так как оно дает более равномерное распределение света и возможность быстрой вентиляции; во время письменных работ, которые занимают только часть учебного времени, окна правой стороны могут закрываться ставнями; впрочем, подобное расположение окон возможно только в небольших школьных зданиях, в ширину одного класса. Передний свет вреден для глаз, так как ослепляет, кроме того, он мало освещает задние парты; задний свет дает слишком много тени. Верхний свет, требующий устройства стеклянной крыши, дает весьма выгодное, равномерное освещение, но устройство его представляет значительные технические затруднения и возможно только в одноэтажных домах или в верхнем этаже многоэтажного дома; желательно было бы иметь верхний свет, по крайней мере, в классах рисования, черчения и женских рукоделий. Надо иметь в виду, что при верхнем свете окна не могут быть достаточно утилизируемы для вентиляции. Относительно величины окон Кон выставляет требование, чтобы отношение оконной поверхности (за вычетом рам и переплетов) к поверхности пола равнялось 1:5. Насколько наши учебные заведения грешат в отношении освещения, можно видеть из приводимой профессором Гундобиным таблицы отношений световой поверхности к площади пола в гимназиях различных учебных округов:

Варшавский	1:6,2	Рижский	1:7,5
Петербургский	1:6,5	Виленский	1:8,0
Казанский	1:6,5	Западно-Сибирский	1:8,0
Кавказский	1:6,5	Оренбургский	1:8,1
Киевский	1:6,5	Московский	1:8,5
Одесский	1:7,0	Харьковский	1:8,9

Во многих земских школах найдена еще меньшая световая площадь (1:10—20). В 70-х годах Эрисман нашел в петербургских гимназиях 9 % окон с правой стороны. Для равномерного распределения света окна устраиваются на равном расстоянии друг от друга, простенки должны быть узкие и несколько скошены по направлению к комнате; верхний край окна доходит почти до потолка, так как отдаленные места комнаты получают свет именно через верхние части окон; верхний край рамы лучше делать горизонтальным, ибо закругленные окна дают меньше света. Высота подоконников должна быть не ниже 1 м от пола, чтобы предохранить детей от падения за окно и от неприятного света, падающего снизу. В нашем холодном климате надо еще принимать во внимание замерзание стекол, которое, по исследованиям Вольперта, ослабляет свет на ²/₃ до ³/₄; для устранения этого рекомендуется ставить между двойными рамами чашечки с кусочками хлористого кальция. Для защиты от чрезмерно яркого солнечного света окна должны быть снабжены шторами, которые, по совету Эрисмана, лучше всего делаются из небеленого полотна. Чтобы усилить дневное освещение в старых, темных классах, Ферстер предложил устанавливать перед окнами большие призмы, обращенные преломляющим углом книзу и отклоняющие, следовательно, лучи света кверху; он доказал, что посредством такой системы призм можно усилить освещение в 1 ¹/₂ раза; такие приспособления, однако, дороги (около 80 руб. с окна). В Англии, на узких улицах, применяются зеркала, устанавливаемые под различными углами перед окном и отражающие свет внутрь; зеркала обходятся значительно дешевле призм (около 20 руб. с окна). Кон нашел, что таким способом можно удвоить степень освещения. Минимум освещения каждого школьного места должен равняться 10 метр-свечам (см. Освещение); каждый ученик должен со своего места видеть часть небесного свода, а именно не менее 50 кв. градусов. Для определения силы света применяются фотометры Вебера, профессора Ф. Ф. Петрушевского и др. (см. Фотометрия). Относительно вечернего, т. е. искусственного, освещения классов — см. Освещение. Здесь скажем вкратце, что с точки зрения Ш. гигиены и гигиены глаза самыми лучшими способами освещения являются в настоящее время электричество и свет Ауэра, при котором пламя газовой горелки раскаляет добела чулочек из материи, пропитанной окисью тория. В 1882 г. школьно-гигиеническая комиссия в Петербурге признала наилучшим вечерним освещением классов рассеянный свет, отраженный от потолка и верхних частей стен с помощью непрозрачного рефлектора; но так как при этом теряется 50—60 % света, то требуется сильный источник света, как, например, электричество; газовая или керосиновая горелка соответственной силы давала бы чрезмерное нагревание комнаты. Ввиду того что электричество не везде имеется, можно пользоваться комбинацией отраженного и прямого освещения; в этом смысле очень пригодна Ш. лампа д-ра Рейха.

Отопление школы возможно центральное и местное. Из различных систем центрального отопления большинство гигиенистов признают наилучшим водяное низкого давления, со свободно стоящими цилиндрическими печами и непрерывным действием. Для местного отопления совершенно непригодны железные печи, которые неравномерно нагревают, быстро остывают и вредно действуют на здоровье лучистой теплотой и продуктами пригорающих на их поверхности органических частиц пыли. Поэтому из систем местного отопления надо отдать предпочтение изразцовым печам и, еще более, так называемым кожуховым или вентиляционным печам; последние должны быть устроены таким образом, чтобы от наружной стены был проведен каменный или металлический канал под полом Ш. комнаты до кожухового пространства. Эти печи достаточно нагревают и в то же время вентилируют комнату; температура регулируется передвижным клапаном, с которым надо внимательно обращаться, так как при неблагоприятном направлении ветра может наступить извращение тока воздуха. Подробности — см. Отопление. Наиболее подходящая температура для школьных комнат 13—15° Р.; в каждой классной комнате следует иметь термометр и гигрометр для контролирования температуры и относительной влажности. Уффельман допускает для школ 75—40 % относительной влажности, Кох 35—45 % и как максимум — 50 %.

Необходимость чистого воздуха в классах понятна всякому, кто испытал чувство физического недомогания и умственной вялости, находясь в помещении со спертым, испорченным воздухом, а затем то оживляющее действие, когда попадаешь оттуда на свежий воздух. Растущий детский организм, в котором обмен веществ совершается быстрее, чем у взрослого, еще более нуждается в чистом воздухе. Эрисман выставляет требование, чтобы объем воздуха в классе на каждого ученика составлял в средних учебных заведениях не менее 8 куб. м, а в начальных — не менее 5 куб. м. По исследованиям этого же автора, из 19 петербургских гимназий только в 4 было найдено удовлетворительное содержание воздуха. Из 75 учебных заведений Одессы Кранцфельд нашел только в 35 % достаточное содержание воздуха. В земских школах дело обстоит еще хуже; здесь из 621 классной комнаты только 14 % оказались с нормальным содержанием воздуха, 56 % содержали около ¹/₂ нормального объема и 30 % менее ¹/₂ нормы. Скопление учеников в столь тесных помещениях очень скоро делает воздух негодным для дыхания. Порча воздуха обуславливается продуктами вдыхания и испарения кожи. Вдыхаемый воздух содержит 0,04 % углекислоты, выдыхаемый 4,3 % по объему; кроме того, дыханием и испарением человек выделяет в сутки 2—4 фунта воды с примесью 0,5 золотников органических веществ. Вред испорченного воздуха обуславливается именно содержанием в нем этих органических продуктов; но так как последние трудно поддаются определению, то измерителем испорченности воздуха служит содержание углекислоты, возрастающее пропорционально с содержанием этих веществ. Нормальное содержание углекислоты в воздухе не должно превышать 0,07—0,1 % по объему; для школ допускается 0, 2 %. Исследования профессора Бубнова в 1885 г. в одной из московских городских школ показали следующее: утром в 8 часов углекислоты в классе 1,46 %, после первого урока — 3,84 %, после большой перемены (форточка открыта) — 1,69 %, на пятом уроке — 4,12 %; одновременно возрастает и температура воздуха (с 16° Р. до 19—20° Р.) и относительная влажность (с 38 % до 52 %). По наблюдениям профессора Вериго, в некоторых учебных заведениях Одессы после 3-го урока угольной кислоты оказалось в 4 ¹/₂ раза более, чем в ночлежных домах. Нет ничего удивительного, что, дыша таким воздухом ежедневно в течение многих часов, учащиеся становятся вялыми, нервными, малокровными, страдают головными болями. Из вышеприведенных данных вытекает необходимость ограничения числа учеников в классе, с одной стороны, и энергичной вентиляции, с другой стороны. В некоторых странах число учеников в классе предусматривается законом; так, например, в Дании высшая норма для городских начальных училищ 35 учеников, в Стокгольме — 36, в некоторых средних учебных заведениях новейшего типа (например, Тенишевское в С.-Петербурге) принято за норму, отчасти из педагогических соображений, 20—25 человек в классе. Естественная вентиляция через стены, щели окон и дверей недостаточна для школ; открывание окон с одной стороны при незначительной температурной разнице наружного и внутреннего воздуха дает слабый эффект; зато открывание окон или окон и дверей с разных сторон (так называемый сквозняк) отлично вентилирует помещение. Gillert наблюдал при такого рода вентиляции, продолжавшейся ¹/4

"БРОКГАУЗ И ЕФРОН" >> "Ш" >> "ШК"

Статья про "Школьная гигиена" в словаре Брокгауза и Ефрона была прочитана 9039 раз