Опричнина

Определение "Опричнина" в словаре Брокгауза и Ефрона

Опричнина — Этим именем назывался, во-первых, отряд телохранителей, наподобие турецких янычар, набранный Иоанном Грозным из бояр, детей боярских, дворян и др.; во-вторых — часть государства, с особым управлением, выделенная для содержания царского двора и опричников. Эпохой О называется время приблизительно от 1565 г. до смерти Иоанна Грозного. Об обстоятельствах, при которых возникла О., см. Иоанн Грозный. Когда, в начале февраля 1565 г., Иоанн воротился в Москву из Александровской слободы, он объявил, что вновь принимает на себя правление, с тем, чтобы ему вольно было казнить изменников, налагать на них опалу, лишать имущества без докуки и печалований со стороны духовенства и учредить в государстве О. Это слово употреблялось сначала в смысле особого имущества или владения; теперь же оно получило иное значение. В О. царь отделил часть бояр, служилых и приказных людей и вообще весь свой "обиход" сделал особым: во дворцах Сытном, Кормовом и Хлебенном был назначен особый штат ключников, поваров, псарей и т. п.; были набраны особые отряды стрельцов. На содержание О. были назначены особые города (около 20), с волостями. В самой Москве некоторые улицы (Чертольская, Арбат, Сивцев Вражек, часть Никитской и пр.) были отданы в распоряжение О.; прежние жители были переселены на другие улицы. В О. было набрано также до 1000 князей, дворян, детей боярских, как московских, так и городских. Им были розданы поместья в волостях, назначенных на содержание О.; прежние помещики и вотчинники были переведены из тех волостей в другие. Все остальное государство должно было составлять "земщину"; царь поручил его земским боярам, т. е. собственно боярской думе, и во главе управления им поставил князя Ив. Дм. Бельского и кн. Ив. Фед. Мстиславского. Все дела должны были решаться по старине, причем с большими делами следовало обращаться к боярам, если же случатся дела ратные или важнейшие земские — то к государю. За подъем свой, т. е. за поездку в Александровскую слободу, царь взыскал с Земского Приказа 100 тыс. рублей. После учреждения О. начались казни; многие бояре и дети боярские были заподозрены в измене и сосланы в разные города. Имущество казненных и сосланных отбиралось на государя и раздавалось опричникам, число которых скоро возросло до 6000. Набирались О. из молодых дворян и детей боярских, отличавшихся удалью; они должны были отрекаться от всего и всех, от семьи, отца, матери, и клясться, что они будут знать-служить только государю и беспрекословно исполнять только его приказания, обо всем ему доносить и с людьми земскими не иметь сношений. Внешним отличием опричников служили собачья голова и метла, прикрепленные к седлу, в знак того, что они грызут и метут изменников царю. На все поступки опричников царь смотрел сквозь пальцы; при столкновении с земским человеком опричник всегда выходил правым. Опричники скоро сделались бичом и предметом ненависти для народа, царь же верил в их верность и преданность, и они действительно беспрекословно исполняли его волю; все кровавые деяния второй половины царствования Грозного совершены при непременном и непосредственном участии опричников. Скоро царь с опричниками уехал в Александровскую слободу, из которой сделал укрепленный город. Там он завел нечто в роде монастыря, набрал из опричников 300 чел. братии, себя назвал игуменом, кн. Вяземского — келарем, Малюту Скуратова — параклисиархом, вместе с ним ходил на колокольню звонить, ревностно посещал службы, молился и вместе с тем пировал, развлекал себя пытками и казнями; делал наезды на Москву, где казни иногда принимали ужасающий характер, тем более, что ни в ком царь не встречал противодействия: митрополит Афанасий был слишком слаб для этого и, пробыв два года на кафедре, удалился на покой, а преемник его Филипп, смело говоривший правду царю, скоро был лишен сана и жизни (см.). Род Колычевых, к которому принадлежал Филипп, подвергся преследованию; некоторые из его членов были казнены по приказу Иоанна. В это же время погиб и двоюродный брат царя Владимир Андреевич (см.). В декабре 1570 г., подозревая новгородцев в измене, Иоанн, в сопровождении дружины опричников, стрельцов и других ратных людей, выступил против Новгорода, грабя и опустошая все на пути. Сначала была опустошена Тверская область; опричники брали у жителей все, что можно было унести с собою, и уничтожали остальное. За Тверью подверглись опустошению Торжок, Вышний Волочок и другие города и села, лежащие на пути, причем опричники без милосердия избивали бывших там крымских и ливонских пленников. В начале января русские войска подошли к Новгороду и опричники начали свою расправу с жителями: людей забивали до смерти палками, бросали в Волхов, ставили на правеж, чтобы принудить их к отдаче всего своего имущества, жарили в раскаленной муке. Пять недель продолжалось избиение, тысячи народу погибли. Новгородский летописец рассказывает, что были дни, когда число убитых достигало до полутора тысяч; дни, в которые избивалось 500—600 чел., считались счастливыми. Шестую неделю царь провел в разъездах с опричниками для грабежа имущества; были разграблены монастыри, сожжены скирды хлеба, избит скот. Военные отряды посылались даже в глубину страны, верст за 200—300 от Новгорода, и там производили подобное же опустошение. Из Новгорода Грозный отправился к Пскову и готовил ему ту же участь, но ограничился казнью нескольких псковичей и грабежом их имущества и возвратился в Москву, где снова начались розыски и казни: искали сообщников новгородской измены. Были обвинены даже любимцы царя, опричники Басмановы отец с сыном, князь Афaнасий Вяземский, печатник Висковатый, казначей Фуников и др. Вместе с ними в конце июля 1570 г. было казнено в Москве до 200 человек: думный дьяк читал имена осужденных, палачи-опричники кололи, рубили, вешали, обливали осужденных кипятком. Сам царь принимал участие в казнях, а толпы опричников стояли кругом и приветствовали казни криками "гойда, гойда". Преследованию подвергались жены, дети казненных, даже их домочадцы; имение их отбиралось на государя. Казни не раз возобновлялись, и впоследствии погибли: князь Петр Серебряный, думный дьяк Захарий Очин-Плещеев, Иван Воронцов и др., причем царь придумывал особые способы мучений: раскаленные сковороды, печи, клещи, тонкие веревки, перетирающие тело, и т. п. Боярина Козаринова-Голохватова, принявшего схиму, чтобы избежать казни, он велел взорвать на бочке пороха, на том основании, что схимники — ангелы, а потому должны лететь на небо. В 1575 г. Иоанн поставил во главе земщины крещеного татарского царевича Симеона Бекбулатовича, бывшего раньше касимовским царевичем, венчал его царским венцом, сам ездил к нему на поклон, величал его "великим князем всея Руси", а себя — "государем князем московским". От имени великого князя Симеона всея Руси писались некоторые грамоты, впрочем, не важные по содержанию. Симеон оставался во главе земщины не более двух лет: затем Иоанн дал ему в удел Тверь и Торжок. Разделение на О. и земщину не было, однако, отменено; О. существовала до смерти Грозного (1584), но самое слово вышло из употребления и стало заменяться словом двор, а опричник — словом дворовый; вместо "города и воеводы опричные и земские" говорили ""города и воеводы дворовые и земские". Соловьев старается осмыслить учреждение О., говоря: "О. была учреждена потому, что царь заподозрил вельмож в неприязни к себе и хотел иметь при себе людей вполне преданных ему. Напуганный отъездом Курбского и протестом, который тот подал от имени всех своих собратий, Иоанн заподозрил всех бояр своих и схватился за средство, которое освобождало его от них, освобождало от необходимости постоянного, ежедневного общения с ними". Мнение С. М. Соловьева разделяет К. Н. Бестужев-Рюмин. В. О. Ключевский также находит, что О. явилась результатом борьбы царя с боярством, борьбы, которая "имела не политическое, а династическое происхождение"; ни та, ни другая сторона не знала, как ужиться одной с другой и как обойтись друг без друга. Они попытались разделиться, жить рядом, но не вместе. Попыткой устроить такое политич. сожительство и было разделение государства на О. и земщину. Е. А. Белов, являясь в своей монографии: "Об историческом значении русского боярства до конца XVII в." апологетом Грозного, находит в О. глубокий государственный смысл. Карамзин, Костомаров, Д. И. Иловайский в учреждении О. не только не видят политического смысла, но приписывают его проявлению тех болезненных и вместе с тем жестоких чудачеств, которыми полна вторая половина царствования Грозного. См. Стромилов, "Александровская слобода", в "Чтениях Москов. Общ. Истории и Древн." (1883, кн. II). Главным источником для истории учреждения О. является донесение пленных литовцев Таубе и Крузе курляндскому герцогу Кетлеру, напечатанное у Эверса в "Sammlung Russisch. Geschichte" (X, l, 187—241); см. также "Сказания" кн. Курбского, Александровскую летопись, "Полное Собрание Рос. Летописей" (III и IV). Литературу — см. Иоанн IV Грозный.

Н. Василенко.