Ляпуновы, Захар и Прокофий

Определение "Ляпуновы, Захар и Прокофий" в словаре Брокгауза и Ефрона

Ляпуновы, Захар и Прокофий (Захар и Прокофий Петровичи Л.) — деятели Смутного времени, отличавшиеся храбростью и предприимчивостью, но в то же время и шаткостью убеждений. Прокофий Л. стоял при Лжедимитрии I за самозванца, а потом соединился с Болотниковым, но, предвидя неуспех восстания, отпал от него и сделан был за это думным дворянином. Когда к Москве подходил Скопин, он прислал к нему в Александровскую слободу послов с предложением престола. После смерти Скопина он поднял восстание в Рязани, сначала стоял за Тушинского вора, потом перешел на сторону Владислава и занял Пронск. В 1611 г. он, соединившись с Заруцким и с казаками, решил восстать против поляков и стал от имени рязанцев пересылаться грамотами с другими ополчавшимися против чужеземного нашествия городами. Он был заключен поляками под стражу, но освобожден Пожарским, и 1 апреля стоял со своим ополчением у Яузских ворот Москвы. Как главный военачальник, он сильно возгордился; особенно боярам от него "было много бесчестия". Составленный при его участии земский приговор 30 июня 1611 г., запрещавший казакам грабежи, вызвал большое неудовольствие в его стане. Этим воспользовался осажденный Гонсевский, чтобы погубить Л. Он доставил казакам грамоту, искусно подписанную под руку Прокофия, в которой тот писал во все города: "Где поймают казака — бить и топить". Казаки позвали Л. в круг и, хотя он отрекался от грамоты, как им не написанной, зарубили его саблями; убили и Ив. Никитича Ржевского, который был недруг Л., но тут, видя его правду, заступился за него и умер с ним вместе. Захар Л. 17 июля 1610 г. устроил первое народное скопище, требовавшее от Шуйского отречения престола, вследствие чего царь вынужден был переехать из дворца в свой прежний боярский дом. 19 июля он же с товарищами насильно постриг Шуйского в монахи и свез в Чудов монастырь. Впустить войско тушинского самозванца в Москву ему, однако, не удалось, так как партия королевича Владислава одержала верх. Тогда он перешел в польский стан, где своими наговорами на старших послов содействовал тому, что посольство Филарета и Голицына не имело успеха.