Германия дополнение к статье

Определение "Германия дополнение к статье" в словаре Брокгауза и Ефрона

Германия дополнение к статье
Германия (дополнение к статье)

или Германская империя (Deutschland, Deutsches Reich) — в настоящее время состоит из 22 конституционных государств, 3 вольных городов и 1 имперской страны. Площадь и население. Г., не считая колоний, занимает 540743 кв. км, с 56367178 жителями (по переписи 1 декабря 1900 г.).

Составные части Г.	Площадь кв. км	Население
Ангальт	2299	316085
Бавария	75870	6176057
Баден	15081	1867944
Брауншвейг	3672	464333
Бремен	256	224882
Вальдек	1121	57918
Вюртемберг	19513	2169480
Гамбург	415	768349
Гессен	7681	1119893
Липпе	1215	138902
Любек	298	96775
Мекленбург-Стрелиц.	2930	102602
Мекленбург-Шверин.	13127	607770
Ольденбург	6427	399180
Пруссия	348658	34472509
Рейс (младшая линия)	827	139210
Рейс (старшая линия	317	68396
Саксен-Альтенбург	1324	194914
Саксен-Веймар	3617	362873
Саксен-Кобург и Гота	1977	229550
Саксен-Мейнинген	2468	250731
Саксония	14993	4202216
Шаумбург-Липпе	340	43132
Шварцб.-Зондерсгаузен	862	80898
Шварцб.-Рудольштадт	940	93059
Эльзас-Лотарингия	14513	1719470

Район Г. таможенного союза состоит из всей Германии (за исключением о-ва Гельголанда, областей гамбургского вольного порта, некоторых частей г. Бремена, Бремергафена и Теестемюнде и двух областей в Бадене), великого герцогства Люксембурга и двух общин в Австрии (Юнггольц в Тироле и Мительберг в Форарльберге); заключает в себе 543267 кв. км с 56089925 жителями.

Население Г. распределяется на городское — 30633070, или 54,4 %, и сельское — 25734103, или 45,6 %. Городское население растет за счет сельского; последнее составляло в 1880 г. 58,6 % всего населения, в 1890 г. — 52,9 %. Особенно быстро растут большие города (свыше 100 тыс. жит.); население их составляло: в 1880 г. — 7,2 % населения страны, в 1890 г. — 13,1 %, в 1900 г. — 16,2 %. Всех городов, имеющих свыше 100 тыс. жит. в Г. в 1900 г. было 33, а в 1904 г. — 38; из них более значительные: Берлин — 2040 тыс. жит. (вместе с пригородами — 2821 тыс.), Гамбург — 747 тыс., Мюнхен — 562 тыс., Дрезден — 533 тыс., Лейпциг — 494 тыс., Бреславль — 454 тыс., Кельн — 409 тыс., Франкфурт-на-Майне — 320 тыс., Нюрнберг — 308 т., Ганновер — 254 тыс. Население Г. составляло: в 1890 г. — 49428470 чел., в 1895 г. — 52279901 чел., а в 1900 г. — 56367178 чел.; годовой прирост населения составлял в периоды: 18 9 1—5 гг. 1,12 %, 1896—1900 гг. 1,5 %. Об эмиграции из Г. см. Эмиграция. На 1000 мужчин в Г. приходится 1032 женщины. Перевес мужского населения над женским встречается только в Шлезвиг-Голштинии, Ганновере, Вестфалии, Рейнской провинции и Эльзас-Лотарингии. На 1 кв. км в Г. приходится 104 жит. Гуще всего населена Саксония (280 жит.), реже всего (44 жит.) — Мекленбург. 62,5 % всего населения Г. исповедуют протестантизм, 36,1 % — принадлежат к римско-католической церкви и 1,4 % — прочим исповеданиям, в том числе иудейскому — 1 % (586833 челов.). Иностранцев в Г. 778698 (более всего австрийцев). По национальностям население Г. распределяется так: немцев — 52136 тыс., поляков — 3087 тыс., других — 1144 тыс. До половины XIX ст. Г. была страной земледельческой по преимуществу, сельским хозяйством занималось до 65 % населения; в настоящее время (по переписи 1895 г.) им занимается около 36 %; остальное население посвящает себя промышленности (39 %), торговле (12 %) и другим профессиям (13 %). По размерам внешней торговли Г., после Великобритании, занимает второе место и находится в периоде постоянного роста; в 1903 г. вывоз Г. оценивался в 5095 млн. м., ввоз в 6299 млн. м. Вывозится более всего в Великобританию (на 966 млн. м.), Австро-Венгрию (533 млн. м.) и Соедин. Шт. Сев. Америки (499 млн. м.); привозится более всего из Соедин. Шт. Сев. Америки (на 911 млн. м.), России (773 млн. м.), Австро-Венгрии (719 млн. м.) и Великобритании (611 млн. м.). Торговый флот Г. в 1903 г. состоял из 4045 судов в 2203804 тонны, из них 1545 паровых. в 1622429 т. Железных дорог (1903 г.) 53991 км, из них 48259 км государственных. Водных судоходных путей 14366 км, из них 2606 км каналов и 2469 канализированных рек, остальные естественные речные пути. Телеграфных линий (1902 г.) 1 3 4072 км, длина проводов — 497021 км. Телефонных аппаратов 392924, длина проводов — 1446155 км. Военные силы Г. (1904—5 г.). Армия в мирное время — 606987 чел. и 105885 лошадей, в военное время — 2549918, а вместе с ландштурмом — до 3 млн. чел. Военный флот состоит из 118 судов в 468000 т.; кроме того, до 120 миноносок. Численность экипажа — 40311 челов. Имперский бюджет Г. по смете 1904—5 г. исчислен по приходу и расходу в 2460,7 млн. м. Долг к началу 1904 г. равнялся 3273,5 млн. м. Колонии Г. (вместе с протекторатом):

Названия колоний	Год присоед. к Г.	Площадь кв. км	Население
В Азии:
Kиao-Чжау (арендов. обл. в Китае)	1898	501	120041
В Африке:
Камерун	1884	495000	3500000
Того с Портом-Сегуро и М. Попо	1884	87200	2500000
Юго-Зап. Африка, с Дамарой и Намаквой	1884	835100	200000
Вост. Африка	1885	995000	6847000
В Австралии и Океании:
Нов. Гвинея (Земля Имп. Вильгельма)		181650	13000
Архип. Бисмарка и Соломоновы о-ва	1885—99	57100	250000
Маршальские о-ва	1888	405	15000
О-ва Каролинские, Марианские и Палау	1899	2076	3993
О-ва Самоа (Мореплавателей)	1899	2588	33972
Все колонии	1884—99	2656620	13635946

Население колоний исключительно туземное, европейцев во всех колониях Г. только 10965 (0,08 %), из них собственно немцев — 4638 (0,03 %). — Внешняя торговля колоний незначительна; в 1902 г. привоз — 35 млн. м., вывоз — 28 млн. мар.

История. 1. Канцлерство графа Каприви 1890—1894 г. С отставкой Бисмарка 20 марта 1890 г., несмотря на категорическое заявление императора Вильгельма II, что "курс остается старый", для Германии началась новая эра, известная под именем нового курса. Проводить этот курс должен был новый канцлер и президент прусского министерства гр. Каприви; в действительности, однако, император, не терпевший вокруг себя самостоятельных людей, был собственным своим канцлером. Смена лиц на канцлерском посту почти совпала со временем выборов в рейхстаг 20 февр. 1890 г. Эти выборы нанесли сильный удар союзу двух консервативных партий (консервативной и имперской) с национал-либеральной; первые две с 118 мандатов, которыми они располагали в рейхстаге 1887—90 гг., упали до 93, последняя — с 104 даже до 43. Напротив, значительный рост получила партия свободомыслящая, завоевавшая вместо 32-х 66 мандатов, а родственная ей южно-германская народная партия, не имевшая в предыдущем рейхстаге ни одного полномочия, получила их 10; центр несколько увеличил свою прежнюю силу (106 вместо 99 мандатов). Положение мелких партий изменилось мало; только впервые появилась в германском рейхстаге обособленная антисемитическая партия, завоевавшая 6 полномочий. Наиболее влиятельной партией стал центр; не располагая большинством, он, однако, не мог стать партией господствующей, так как сколько-нибудь прочный союз с кем бы то ни было был для него немыслим. Как симптом совершающейся в народе перемены, особенное значение имел рост социал-демократии, увеличившей число своих мандатов более чем втрое (с 11 до 35) и число полученных на выборах голосов — почти вдвое: 1427000, или 19 %, вместо полученных за три года перед тем 763000, или 10 %. Рост этой партии доказал полную нецелесообразность направленного против нее ограничительного закона. Ввиду этого Вильгельм II решил бороться с ней не применением этого закона, срок действия которого истек в 1890 г. и на возобновление которого рейхстаг не соглашался, а социальным законодательством. Была созвана международная рабочая конференция и проведено через рейхстаг новое фабричное законодательство (см. соотв. статью). По этому вопросу император Вильгельм в то время отражал настроение большей части буржуазных слоев германского народа, что и сказалось в результате выборов 1890 г., и именно на этой почве произошел его конфликт с Бисмарком. Дальнейшее развитие социального законодательства и ослабление полицейского режима — таковы были задачи, лежавшие на графе Каприви. В связи с этим, а также с более влиятельным положением, которое отныне должна была занять промышленная буржуазия, наступил поворот в торговой политике Германской империи: аграрный протекционизм, излюбленное детище аграриев и кн. Бисмарка (последнего — только с 1879 г.), должен был быть ослаблен. Главное внимание государства по-прежнему, однако, было направлено на сохранение и даже усиление военной мощи Германии. Рядом с сухопутными военными силами правительство стало стремиться к созданию и укреплению военно-морских сил, которыми Бисмарк интересовался сравнительно мало. Рост могущества на море был безусловно необходим уже вследствие расширения колониальных владний Германии, которыми она начала обзаводиться со второй половины 80-х годов (т. е. еще при Бисмарке). И того, и другого, безусловно, желал император Вильгельм и в этом он находил поддержку в значительной части наиболее крупной буржуазии. Совмещение противоположных стремлений (с одной стороны — ослабление полицейского гнета, ослабление протекционизма и социальное законодательство в пользу низших классов, причем социальное законодательство не столько ради него самого, сколько как орудие борьбы с социал-демократией, с другой стороны — шовинизм и империализм) привело к тому, что новый курс страдал постоянными колебаниями, впадал в постоянное противоречие с самим собой и очень скоро пришел к краху. Опереться на свободомыслящих правительство графа Каприви не могло, так как смягчение полицейского гнета, проводимое им, было с их точки зрения слишком недостаточно. Главной его опорой явились, во-первых, национал-либералы, численность которых, однако, была недостаточно велика, во-вторых, прямо враждебная им, когда-то главным защитникам культуркампфа, партия центра, но опорой непрочной: правительство, боясь поссориться с национал-либералами, не желало идти достаточно далеко навстречу центру в восстановлении влияния католической церкви. Оно настолько мало отрешилось от традиций культуркампфа, что в 1894 г., когда рейхстаг принял отмену закона, запрещающего пребывание в Г. иезуитам, бундесрат отказал этой мере в своей санкции, и только по отношению к редемптористам, ранее преследуемым наравне с иезуитами, правительство отказалось от своей прежней запретительной политики. Вместе с тем, центр в то время не был еще склонен одобрять все военные требования правительства. В первую же сессию рейхстага, собравшегося после выборов 1890 г., правительство внесло требование увеличения состава армии в мирное время на 18000 человек (до 487000 нижних чинов и унтер-офицеров). Это требование встретило сопротивление с левой стороны парламента, но прошло при поддержке большей части центра ввиду незначительности увеличения состава армии и его соответствия росту народонаселения Г., а также отказа правительства от септената, т. е. 7-летнего срока, на который ранее Бисмарк требовал определения состава армии. 1 июля 1890 г. правительство гр. Каприви заключило с Великобританией договор, в силу которого Г. получала от Англии остров Гельголанд и отдавала ей часть своих африканских владений — Занзибар и Уганду. В 1891 г. были заключены торговые договоры с Австро-Венгрией, Италией, Бельгией и Швейцарией. Эти договоры понизили пошлину на ввозимый в Германию хлеб из этих стран, с 5 марок до 3 мар. 50 пф. за двойной центнер (= 100 кг). Взамен этого Г. выговорила соответственное облегчение доступа произведений германской обрабатывающей промышленности в названные страны. Договоры встретили сильное противодействие на правой стороне парламента, но не менее сильную поддержку на его левой стороне, среди социал-демократов, свободомыслящих и центра, хотя первые две партии находили ослабление аграрного протекционизма далеко не достаточным. В 1892 г. прусское правительство сделало попытку провести в жизнь крайне реакционный школьный закон (известный по имени его инициатора, прусского министра народного просвещения Цедлица), создававший конфессиональную школу (см. соотв. статью). В прусском ландтаге закон этот, защищаемый коалицией из консерваторов и центра, но встретивший противодействие даже в национал-либералах, мог бы пройти; но он вызвал такое общественное негодование, что его в пришлось взять назад, не доводя дело до голосования; вместе с тем, Цедлиц покинул министерский пост, а горячо отстаивавший его гр. Каприви должен был оставить пост прусского министра-президента, который получил граф Эйленбург. Однако, Каприви сохранил за собой канцлерство Германской империи. Таким образом произошло разделение двух постов, которые почти все время существования Германской империи были занимаемы одним и тем же лицом. В том же 1892 г. в рейхстаг был внесен новый военный законопроект, гораздо более серьезный, чем закон 1890 г. Он увеличивал численность мирного состава армии до 492000 нижних чинов (без унтер-офицеров), т. е. более чем на 70000 человек. В виде компенсации общественному мнению граф Каприви предлагал понижение срока воинской службы с трех лет до двух. Реформа должна была потребовать единовременных расходов в 66 миллионов марок и увеличения обыкновенного военного бюджета на 64 миллиона ежегодно. Для покрытия этих издержек должны были быть повышены налоги на биржевые сделки, водку, вино, табак и др. Проект вызвал сильное недовольство среди всех левых партий и центра. В этом последнем, впрочем, оказалось несколько лиц, которые решились его поддерживать если не в полном объеме, то с некоторыми малосущественными изменениями; несколько видоизмененный проект был предложен клерикальным депутатом Гюне, как компромисс. Этот компромисс был принят правительством. В свободомыслящей партии тоже было некоторое колебание. Левая часть ее (Евгений Рихтер) решительно отвергала как правительственный проект, так и компромисс Гюне; правая часть (Риккерт, Барт и др.), подкупленная двухлетней военной службой, готова была поддержать последний. Тем не менее и она голосовала против него. 6 мая 1893 г. проект был отвергнут 210 против 162 гол. Тотчас же рейхстаг был распущен. Перед выборами, имевшими место 14 июня 1893 г. произошло распадение свободомыслящей партии на свободомыслящую народную (Евгений Рихтер) и свободомыслящий союз (Риккерт, Барт; см. соотв. статью); последний был на стороне военного проекта. Избирательная борьба происходила главным образом на почве военного законопроекта; против него было подано 4312000 голосов, за него — 3268000. Однако, крайняя неравномерность избирательных округов, число и границы которых не изменялись с 1871 г., несмотря на значительный и притом крайне неравномерный рост населения в городах и деревнях (в последних кое-где произошло даже уменьшение числа жителей), а также неравномерное распределение различных партий по округам, привели к тому, что число мандатов в рейхстаге совершенно не соответствовало числу поданных голосов в стране, и большинство, хотя и ничтожное, оказалось на стороне правительства. В новом парламенте было 100 депутатов двух консервативных партий, 54 национал-либерала, 13 членов свободомыслящего союза, 19 поляков, 13 антисемитов; все они, и кроме того два члена центра, высказались за военный законопроект. В качестве противников законопроекта явились: 24 члена свободомыслящей народной партии, 11 членов южно-германской народной партии, 44 социал-демократа, 8 эльзасцев и 94 из 96 членов центра; остальные 15 депутатов принадлежали к разным мелким партиям (эльзасцы, вельфы, аграрии и др.), а также к "диким", и частью голосовали за, частью против проекта. Помимо этого общего результата самыми важными явлениями выборов 1893 г. были: 1) рост социал-демократии, не соответствовавший, однако, ее росту в предшествовавший период; она получила 1786000 голосов, т. е. 23 % всех поданных голосов; 2) сильный рост антисемитизма, который собрал 263000 голосов, вместо 47000; 3) выступление, в качестве самостоятельных партий, двух групп крайних аграриев: союза сельских хозяев и баварского крестьянского союза, получивших около 60000 голосов и 5 мандатов. Из них первый выделился из консервативной партии, с которой и после выделения сохранил дружественные отношения; второй представлял мелкоаграрное (поддерживавшее интересы средних и мелких землевладельцев, и потому в некоторых отношениях демократическое) крыло центра, скоро вступившее с ним в очень враждебные отношения. Военный законопроект был принят 15 июля, но финансовые реформы, которые им вызывались, были отделены от него и должны были пройти самостоятельно, а это представляло большие трудности. Прусский министр финансов Микель, только что проведший реформу прямого обложения в Пруссии, взял в свои руки финансовую реформу империи. Он добился согласия министров финансов отдельных германских государств на возвышение пошлин на табак, вино, биржевые сделки, штемпельного сбора и др., на общую сумму в 100 млн. марок, из коих около 40 млн. должны были быть обращены на уменьшение матрикулярных взносов, т. е. взносов в общеимперскую кассу отдельных германских государств. Тем не менее реформа в таком виде через рейхстаг не прошла; прошло только увеличение налога на биржевые сделки и штемпельного сбора (1894), позднее — возвышение акциза на водку (1895) и на сахар (1896). В 1893—94 гг. были заключены торговые договоры по образцу прежних с Испанией, Румынией, Сербией и, наконец, после упорной таможенной войны, длившейся с лета 1893 г. до весны 1894 г., с Россией (16 марта 1894). Срок большей части договоров был до 31 дек. 1903 г., с тем, что если за год до этого срока не будет сделано какой-нибудь из сторон предупреждения о его прекращении, то он продолжается еще на год, потом еще на год и т. д. Общий принцип был тот же самый, что и в договорах с Англией, Италией, Бельгией и Швейцарией, но, ввиду значения России, как главного импортера хлеба, этот договор имел совершенно особую важность. Договор этот вызвал особенно сильное недовольство германского землевладения. В противовес ему консервативный депутат Каниц внес в рейхстаг проект сосредоточения всей торговли иностранным хлебом в руках правительства, которое должно было определять продажную на него цену, сообразуясь с интересами помещиков. Этот проект Каница на многие годы стал знаменем в борьбе аграрных партий. Гр. Каприви высказался решительно против него; ненависть аграриев к этому "выскочке без клочка земли", вызванная всей его политикой и в особенности торговыми договорами, еще усилилась вследствие его резкого отношения ко всем подобным притязаниям; отсюда и систематическая фронда против правительства со стороны землевладельцев, в особенности восточных провинций Пруссии, которые не стеснялись громко и резко говорить даже против императора, свою верность к которому они всегда раньше и потом вновь охотно афишировали; не стеснялись они говорить и о желательности союза даже с социал-демократами. Все это имело лишь характер угрозы, которую никто не думал приводить в исполнение. Около 1894 г. в отношении партий к аграрному вопросу происходит знаменательный поворот. Значительная часть национал-либералов, ранее поддерживавших политику Каприви, высказались за проект Каница; часть центра — также. Проект Каница был отклонен большинством только 13 голосов. Ничтожным большинством голосов прошел и договор с Россией. Это явление имело следующую причину: германская крупная промышленность, преимущественно железоделательная, в Г. сравнительно мало заинтересована в низких ценах на предметы питания, так как она существует главным образом благодаря предпринимательской деятельности правительства. Для нее важнее развитие предпринимательской деятельности правительства и в частности его агрессивной империалистской политики, которая дает промышленности толчок больший, чем низкая заработная плата и чем высокая покупательная способность населения. Ввиду этого для нее весьма важна определенно консервативная политика правительства, и она более дорожит союзом с могущественнейшим социально слоем германского населения, т. е. преимущественно с аграриями и с бюрократией и во главе ее с императором, чем теми экономическими мероприятиями, которые могут понизить заработную плату ее рабочих или повысить покупательную способность населения. Крупная промышленность представлена по преимуществу имперской и национал-либеральной партиями, и они-то после периода сочувствия политике Каприви стали ему изменять. Император к тому времени вполне остыл к планам социальной деятелности; рабочий класс, не удовлетворенный его фабричным законодательством, показался ему чудовищно неблагодарным, и он стал склоняться на сторону возвращения к репрессивной политике. В 1894 г. возник проект нового репрессивного закона против социал - демократии или вообще против лиц, посягающих на существующий государственный строй. Прусский министр-президент Эйленбург высказался за него; Каприви был его противником. В результате они оба, 26 октября 1894 г., вышли в отставку. Должности канцлера Германской империи и прусского министра-президента были вновь соединены, в руках князя Хлодвига цу Гогенлоэ Шиллингсфюрста.

2. Канцлерство князя Гогенлоэ, 1894—1900 гг. Новый курс германской политики сменился новейшим. Сам Гогенлоэ играл совершенно незначительную роль; будучи весьма плохим оратором, не умея говорить иначе как по бумажке, он неохотно выступал в парламенте, где не пользовался ни малейшим авторитетом; везде и всегда за ним чувствовалась личность императора. Реакционный характер новейшего курса подчеркивался еще и тем, что одновременно с кн. Гогенлоэ был назначен на пост прусского министра иностранных дел известный реакционер Келлер. Новейший курс обыкновенно называется курсом зигзагов вследствие постоянных колебаний. Колебания эти, впрочем, более касались личностей, чем основных принципов. Последние отныне были ясны: расширение колониальных владений, постоянное увеличение сухопутных и морских сил, усиленное покровительство землевладению, а также промышленности (в степени, однако, не удовлетворявшей самих землевладельцев, ибо правительство понимало, что полное их удовлетворение разорило бы обрабатывающую промышленность, а так далеко оно идти не желало), репрессия по отношению к рабочим; в иностранной политике поддержка тройственного союза, но вместе с тем сближение с Россией, как с консервативной силой, могущей быть опорой существующего порядка везде в Европе. Но министры, статс-секретари падали и заменялись одни другими по причинам, которые иногда долго оставались не известными публике и, во всяком случае, не имели принципиального политического характера. В печати, особенно в сатирических листках, приписывалась громадная роль начальнику гражданского кабинета императора, тайному советнику Луканусу, лицу, не ответственному ни перед рейхстагом, ни даже перед канцлером, а только перед императором; этот Луканус просто оповещал того или иного министра о недовольстве им императора и побуждал его к выходу в отставку. Особенно богат непонятными министерскими падениями был 1897 г., когда статс-секретарь морского ведомства Голльманн был заменен адмир. Тирпитцом, статс секретарь иностранных дел, преемник графа Герберта Бисмарка, барон Маршал фон Биберштейн получил сперва долговременный отпуск, а потом отставку и был заменен послом в Риме графом Бюловым; статс-секретарь имперского ведомства внутренних дел и вице-президент прусского министерства Беттихер получил отставку и был заменен на последнем посту прусским министром финансов Микелем, а на первом — гр. Посадовским-Венером. Из всех этих перемен только отставка Маршала фон Биберштейна имела до некоторой степени политический характер, ибо он оставался проводником политики гр. Каприви и был ненавистен аграриям. В общем, новейший курс отличался, прежде всего, возвращением к политике репрессий по отношению к оппозиционным партиям и общественным группам, в особенности к социал-демократии. Она сказалась в длинном ряде судебных процессов против редакторов и журналистов по обвинению в оскорблении печати, процессов, которые нередко, в особенности в Баварии, где они ведутся в суде присяжных, оканчивались неприятным для правительства оправданием подсудимых, что, однако, нисколько не ослабляло рвения прокуроров. Тронная речь, которой 5 декабря 1894 г. император Вильгельм II открыл новую сессию рейхстага, выдвигала как задачи империи "защиту низших классов общества и содействие их экономическому и моральному развитию посредством смягчения экономических и социальных противоречий и укрепления в них чувства довольства, и вместе с тем посредством энергичного противодействия гибельным замыслам тех, кто стремится противодействовать государственной власти в исполнении ее долга". Из этих двух задач господствовала последняя, т. е. задача репрессии, которая и придала вполне определенный цвет дальнейшей деятельности правительства. В той же тронной речи был возвещен законопроект об изменении некоторых статей уголовного уложения в смысле введения новых наказаний или усиления прежних за подстрекательство к преступлениям путем печати или устной речи, за восхваление преступлений, за подстрекательство путем слова, устного или печатного, к неповиновению властям, за распространение ложных слухов, понижающих уважение к властям и т. д. Закон этот, из-за которого пал Каприви, отличался от прежнего закона против социал-демократии тем, что имел общий характер и не был направлен открыто и специально против нее. Тем не менее, и его защитниками, и его противниками он квалифицировался как закон, направленный против партий и групп, враждебных общественному порядку, кратко назывался Umsturz Vorlage и приводился в связь с убийством Карно и другими анархистскими преступлениями во Франции и в Италии. Законопроект встретил сильное недовольство на всей левой и даже среди более умеренных элементов правой, как проект чисто и грубо реакционный. Когда 6-го декабря президент рейхстага Левецов, согласно обычаю, провозгласил hoch в честь императора, то Либкнехт и несколько других социал-демократов, не успевших удалиться, как это обыкновенно ими делалось в подобных случаях, не поднялись со своих мест, а остались сидеть. На правой это вызвало негодующее крики против них, но когда прокуратура обратилась к парламенту с просьбой о разрешении возбуждения против них уголовного преследования, то рейхстаг отклонил ее громадным большинством голосов; за нее высказались только консерваторы и национал-либералы, которые к этому времени уже мало чем отличались от консерваторов. При обсуждении новеллы к уголовному уложению партия центра попыталась несколькими поправками обратить ее из проекта, направленного против политических партий, враждебных существующему государственному строю, в меру борьбы за церковь; она хотела теми же наказаниями, как за восхваление государственных преступлений, обложить порицание или оскорбление религии или церкви. Такая политика центра вооружила против себя даже консерваторов, тем более — национал-либералов, и вся последующая борьба в рейхстаге была борьбой различных групп, слившихся в три взаимно противоположных течения: консервативное (с национал-либералами), стремившееся наложить узду на радикальную партию, — клерикальное, желавшее такой же узды против неверия, — радикальное, или либеральное, не допускавшее ни того, ни другого. Проект был отклонен 11 мая 1895 г. подавляющим большинством голосов. Перед тем, 1 апр. 1895 г., президент рейхстага Левецов просил рейхстаг уполномочить его принести поздравление кн. Бисмарку с 80-й годовщиной его рождения. Большинством 163 против 146 голосов рейхстаг высказался против, причем партия центра голосовала с большинством. Левецов выразил свое недовольство решением парламента, сложив свои президентские полномочия. На пост президента был выбран член центра Буоль-Беренберг, первого вице-президента — свободомыслящий Шмидт, второго вице-президента — клерикал Шпан. С тех пор президентская власть в рейхстаге не выходила из рук клерикалов (до 189 8 г. Буоль, с 1898 г. Валлестрем). Главенствующей партией в германском рейхстаге в в значительной степени руководительницей германской политики отныне являлась партия центра. Не всегда и далеко не вполне удавалось ей проводить свои намерения, но всегда правительство внимательно прислушивалось ко всем ее желаниям. Самый центр около этого времени меняет свою физиономию. Он гораздо менее отрицательно относится к военным и в особенности к морским требованиям правительства, чем раньше; еще год тому назад вотировавший за торговый договор с Россией, следовательно, за ослабление аграрного протекционизма, он делается гораздо более склонным к аграрному протекционизму. — В 1895 г. был торжественно открыт канал императора Вильгельма, соединяющий Балтийское и Немецкое море, проведенный главным образом по стратегическим соображениям, но также и по соображениям торговым. В 1895—96 г. через рейхстаг был проведен новый гражданский кодекс, с 1 января 1900 г. заменивший прежние весьма разнообразные гражданские законодательства, господствовавшие в различных частях Германии. В 1896 и 1897 г. приняты некоторые дополнительные к нему законы, например торговый кодекс. В начале 1897 г. правительство потребовало от рейхстага кредитов в 70 млн. марок на постройку нескольких новых крейсеров; на этот раз центр поддержал требование правительства, вычеркнув из него только 12 млн. мар.; требование прошло через рейхстаг. В иностранной политике Германия не обнаруживала устойчивости. В начале 1896 г. император Вильгельм послал президенту Южно-Африканской республики Крюгеру телеграмму с поздравлением по поводу победы над "нарушителем мира" (Джемсоном) и удачной "охраны независимости страны"; телеграмма вызвала сильное негодование в Англии, но в действительности она была скорее проявлением экспансивного характера императора и отсутствия самостоятельности у других руководителей германской политики, чем истинным выражением германской политики. В 1897 г. Гогенлоэ поддерживал политику России на острове Крите и в Греции, желая подавить стремление критян к свободе и охранить неприкосновенность Турции. Дружественные отношения с Россией были укреплены поездкой в Петербург императора Вильгельма в августе 1897 г., с Австро-Венгрией — поездкой его в Будапешт. Убийство двух немецких католических миссионеров в китайском городе Kиao-Чау дало Германии формальный повод оккупировать Kиao-Чау десантом с германского флота и потом взять его в аренду у Китая на 99-летний срок (договор с Китаем 6 марта 1898 г.). Этим договором Германия стала твердой ногой в Китае и значительно расширила свои колониальные владения. В тронной речи, произнесенной при открытии новой сессии рейхстага 30 ноября 1897 г., император выразил мысль, что Германия "должна быть в состоянии и на море занять место, достойное ее". Отсюда вытекало требование увеличить военный флот до 17-ти броненосцев, 8 броненосцев береговой обороны, 9-ти больших и 26-ти малых крейсеров, для чего нужно было построить 7 новых броненосцев, 2 больших и 7 малых крейсеров и довести морской бюджет за семилетие с 1898 г. по 1904 г. до 1047000000 марок (в 7 лет). Аграрные элементы были сравнительно мало воодушевлены этим проектом, хотя в общем его поддерживали; центр тоже его поддерживал; горячими сторонниками его явились партии национал-либералов и имперская, представлявшие по преимуществу интересы крупной промышленной буржуазии. Свободомыслящая, народная и социал-демократическая партии вели против него ожесточенную борьбу, которая, однако, не привела к цели: проект, с небольшими сокращениями, был в 1898 г. принят. 6 мая 1898 г. был распущен рейхстаг. Новые выборы, происходившие в июне 1898 г., внесли мало изменений в состав парламента. Обе консервативные партии потеряли несколько мандатов и располагали в рейхстаге отныне вместо 100 голос, всего 79; нац.-либералы вместо 54 — 50 голос.; две свободомыслящие партии получили 3 новых полномочия и располагали 40 голос., но все эти мандаты, за исключением одного, были завоеваны при перебаллотировках; центр сохранил в рейхстаге свое прежнее место и располагал 101 голосом (вместо 96-ти). Антисемиты по-прежнему провели 13 своих депутатов, но число поданных за них голосов сильно уменьшилось, и партия, так сильно возросшая в 1893 г., получила удар, вслед за которым она быстро склонилась к совершенному упадку. Крайние аграрные партии (союз сельских хозяев и баварский крестьянский союз) располагали отныне 11 мандатами, таким образом выросли вдвое; в стране они собрали уже 250000 гол. Все эти голоса, впрочем, были отвоеваны от партий консервативной и отчасти клерикальной и потому не говорят о каком-нибудь принципиальном изменении в настроении избирателей. Самым важным явлением был рост социал-демократии, которая собрала 2107000 гол. (27 %) и провела 57 своих депутатов в парламент. 6 сент. 1898 г. император произнес на банкете в курорте Эйнгаузен (в Вестфалии) тост, обративший на себя особенное внимание; в нем он возвещал законопроект, защищающий тех, кто желает работать, от насильственных посягательств со стороны стачечников или даже от убеждений и уговоров примкнуть к стачке, посредством наказания каторжной тюрьмой (Zuchthaus). Тост этот знаменовал полный и окончательный разрыв с социальными стремлениями недавнего прошлого; перед слушателями был уже не император работающих классов, каким он себя представлял раньше, а император по преимуществу промышленников и землевладельцев. Тост дал сильный толчок развитию социал-демократии не только среди рабочих, но и среди мелкой буржуазии; значительная часть молодой, численно, впрочем, ничтожной (27000 голосов) национал-социальной партии под влиянием этой речи перешла к