Библейские переводы

Определение "Библейские переводы" в словаре Брокгауза и Ефрона

Библейские переводы в различное время имели различное значение и удовлетворяли различным потребностям. В этом отношении должно различать:



А. Древние переводы библии, которые были вызваны церковно-практическими целями и потому получили характер церковно-официальный. С распространением иудаизма за пределами Палестины сделался необходим перевод Ветхого Завета, а проповедь христианства между народами, незнакомыми с языками, на которых написаны подлинники Свящ. Писания, вызвали переводы всей Библии. Эти древние переводы имеют весьма важное значение для критики текста и библейского толкования, так как они относятся к тому времени, от которого к нам не дошло ни одной рукописи подлинного текста. Неменьшее значение они имеют и для истории богословских направлений и воззрений, так как из них видно, как древние переводчики понимали текст и какой они придавали ему смысл. Переводы эти распадаются на непосредственные и посредственные, т. е. на такие, которые были сделаны непосредственно с подлинного текста, и на такие, которые были изготовлены уже по более древним переводам. У иудеев переводы Ветхого Завета появились по возвращении их из вавилонского плена, когда большая часть их или, по крайней мере, очень многие мало понимали еврейский язык. Но так как уже ко времени Эздры возник обычай при торжественных случаях публично читать Пятикнижие, а затем и отрывки из Пророков, что впоследствии совершалось правильно каждую субботу в синагоге, то выработался тогда и другой обычай, состоявший в том, что при чтении вслух подлинника каждый стих переводился устно на народное наречие. Отсюда возникли халдейские, или, вернее, еврейско-арамейские переводы (Таргумим), которые, не будучи записаны, не имели постоянного текста, и слова таких переводов часто зависели, конечно, от индивидуальных воззрений переводчика. Написаны они были только в сравнительно позднее время после целого ряда изменений, да и после написания они были многократно изменяемы, причем по возможности их делали по форме согласными с теперешним еврейским текстом. Поэтому как бы они ни были древни, они для критики подлинного текста имеют мало значения. К этим так называемым халдейским переводам относятся следующие: 1) перевод Пятикнижия, названный Таргум (т. е. перевод) Онкелос, потому что приписывается какому-то Онкелосу, представляет дословный перевод, а в поэтических местах более или менее парафразирован; язык его ближе к еврейскому, чем к сирийскому. 2) Перевод Пророков, сделанный раввином Ионафаном-бен-Уриелем, жившим незадолго до Р. X., не дошел к нам в своем первоначальном виде; этому же Ионафану приписывается еще халдейский перевод Пятикнижия, но это неправильно. 3) Перевод Гагиографов, отдельные книги которого значительно отличаются одна от другой как по языку, так и по внутреннему характеру, изготовлен, вероятно, различными лицами; особенно замечателен перевод Притчей Соломона, который во многом сходится с непосредственным сирийским переводом этой книги. 4) Перевод Паралипоменона приписывается вавилонскому раввину и главе школы Иосифу, прозванному слепым, жившему в начале IV столетия. 5) Таргум Иерушалми, т. е. иерусалимский перевод, не есть полный перевод; по мнению одних, он произошел от заметок на полях и дополнений к Таргуму Онкелоса, другие же считают его отступающей рецензией этого самого Таргума. Все эти переводы, за исключением перевода, приписываемого Онкелосу, составлены на арамейском языке, очень близком к сирийскому, и носят более характер парафраз, чем переводов, так как слова подлинника переданы более или менее пространно и в текст вплетены различные легенды и сказания. Но очень возможно, что дополнения эти, которых почти совсем нет в переводе Притч Соломона и Паралипоменона, относятся к более позднему времени. Эти халдейские переводы весьма часто печатались и печатаются вместе с еврейским текстом, но, к сожалению, без всякой критики и в большинстве случаев с ошибками. Научное издание принадлежит Merx'y, "Cristomathia targumica" (Берл., 1888); Леви составил к Таргумим превосходный лексикон (3 издание, Лейпциг, 1881). Было высказано мнение, без всяких, впрочем, оснований, что во времена Иисуса Христа имелся на арамейском языке перевод всей Библии. — Весьма вероятно, что и греческий перевод Ветхого Завета или по крайней мере Пятикнижия имел такое же происхождение между употреблявшими греческий язык иудеями, какое имели так назыв. халдейские переводы между иудеями, употреблявшими халдейский или, вернее, арамейский язык, т. е. при публичном чтении Пятикнижия каждый стих прочитанного переводился на греческий язык, после чего такой перевод записывался. С течением времени и другие книги Ветхого Завета мало-помалу переводились на греческий язык различными лицами, познания которых в еврейском яз. были различны и имена которых нам неизвестны. Невозможно с точностью определить, в какое именно время был написан перевод Пятикнижия и составлен перевод друг. книг Ветхого Завета, но весьма вероятно, что еще за 130 лет до Р. Х. был переведен весь В. Завет. Этот греческий перевод Ветхого Завета, некоторые части которого, именно позднейшие прибавления к книгам Даниила и Есфири и апокрифы (см. это сл.), не вошли в канон палестинских евреев, был назван Александрийским, или переводом 70 толковников, или просто Septuaginta (перевод LXX). Название это возникло вследствие одного предания александрийских иудеев о происхождении их греческого перевода Пятикнижия. Предание это гласит, что царь Птоломей Филадельф (284—247 до Р. Х.), побуждаемый известным Дмитрием Фаларейским, попросил иерусалимского первосвященника прислать ему один экземпляр еврейских священных книг и лиц, которые перевели бы его на греческий язык. Первосвященник, говорит далее предание, прислал ему требуемый экземпляр вместе с 72 учеными мужами, которые изготовили для царя желанный перевод. От этих 72 переводчиков и происходит название "перевода LXX толковников", вероятно, потому, что 70 есть число круглое и что великий синедрион в Иерусалиме (высшая инстанция по всем религиозным делам) состоял будто из 70 членов. Предание это, вероятно, в последнем столетии до Р. Х. было обработано и разукрашено одним александрийским иудеем в форме письма от какого-то Аристея, придворного Птоломея Филадельфа, игравшего будто бы главную роль при этом переводе. Из его сочинения предание это перешло ко многим другим писателям, которые еще более разукрасили его. Но так как перевод был принят христианской церковью, то преданию этому начали все верить, и только в конце XVII стол. была доказана апокрифичность письма Аристея, что подтверждено и новейшими исследованиями. Первоначальный текст Septuaginta до нас не дошел; древнейшие рукописи его, равно как и почти все переводы, происшедшие от перевода LXX, относятся к IV стол., а при постоянной переписке текст LXX, естественно, подвергался порче и искажению. Ближе всего к первоначальному тексту стоят кодекс Ватиканский и изданный на счет нашего правительства Синайский кодекс (СПб., 1862); напротив того, Александрийский кодекс V столетия содержит текст, многократно измененный на основании еврейского подлинника; другие же рукописи представляют еще большие отклонения. Все это нисколько не умаляет достоинства и верности перевода LXX, по которому с древнейших времен Свящ. Писание читалось в церквах и язык которого отчасти послужил основанием для самой церковной и догматической терминологии. Перевод этот существенно необходим для правильного понимания и восстановления смысла еврейского текста. Древние отцы и учители церкви Восточной читали Ветхий Завет по переводу LXX, а западные по древнему италийскому переводу; исключение составляли Ориген на Востоке и Иероним на Западе, которые были знакомы с древним подлинным текстом. Оригену († 254) же принадлежит наиболее капитальный из трудов, неоднократно предпринимавшихся для восстановления текста LXX в его первоначальной чистоте и для возможного охранения его от повреждений на будущее время. Благодаря денежным средствам, которыми располагал друг и почитатель его Амвросий, Оригену удалось собрать множество списков Septuaginta и других греч. переводов. Сверив все эти переводы с еврейским подлинником, он для наглядного указания разностей и неточностей, вставок и пробелов, вкравшихся в различные тексты, расположил рядом в отдельных столбцах: еврейский подлинный текст, тот же текст, изображенный греческими буквами, греческий перевод Аквилы, Симмаха, потом L X X, Феодотиона, иерихонский и никопольский неизвестных переводчиков. Эти восемь столбцов носят название октапла; первые шесть называются гекзапла (hexapla), a тексты LXX, Аквилы, Симмаха и Феодотиона — тетрапла. Такими же заботами от восстановления первоначального текста LXX отличались: друг и почитатель Оригена, кесарийский пресвитер Панфил († 307), антиохийский пресвитер Лукиан († 311) и египетский епископ Исихей. Кроме перевода LXX, существовали и некоторые др. греческие переводы Ветхого Завета, которые оказали большое влияние на переделку текста Septuaginta. В первые века христианства иудеи нашли, что бывший тогда в ходу греческий перевод слишком отступает от еврейского подлинника; отсюда явились новые переводы. Так, один иудейский прозелит из Синопа, по имени Аквила (см. это сл.), около 130 г. изготовил для иудеев рабски верный подлиннику перевод, который соответствовал тогдашней раввинской казуистике; ученый самаритянин времен императора Коммода (193—211) Симмах, из честолюбия перешедший в иудейство, переводил гораздо свободнее и заботился о чистоте греческого языка. Феодотион в середине II века обработал только Septuaginta и привел его в согласие с еврейским текстом. Последний перевод не следует буквально подлиннику, но верно и точно передает его смысл. Феодотионовский перевод книги Даниила уже со времени Оригена употреблялся вместо Septuaginta и вошел как в древние переводы с текста LXX, так и в современные издания его. Авторизованное католическое издание текста LXX впервые появилось в 1586 г., в последний раз в 1887 г. В настоящее время Septuaginta издается по кодексам Ватиканскому и Александрийскому; лучшее издание принадлежит Тишендорфу (7-е изд. Лейпц., 1887); новое издание предпринял Р. де Lagarde (том I, Геттинген, 1883). Пособием для изучения может служить соч. Schleusner, "Novus Thesaurus In LXX" (5 т. Лейпциг, 1820—21). Ср. Fr. Frankel, "Vorstudien zu der Septuaginta" (Лейпциг, 1841); моск. митроп. Филарета, "О догматическом достоинстве и охранительном употреблении греч. перевода LXX толковников и о славянских переводах Свящ. Писания" ("Прибавления к творениям св. Отцов", 1858 г. ч., XVII); архим. Порфирий Успенский, "Мнение о Синайский рукописи" (СПб., 1062 — протест против церковного значения и употребления Синайской рукописи); И. Якимова, "Отношение греч. перевода LXX толковников к еврейскому масоретскому тексту в книге прор. Иеремии" (СПб., 1874); H. Елеонского, "Свидетельства о происхождении перевода LXX и степень их достоверности" ("Чтения в Общ. любителей духовного просвещения", 1872—76 гг.); "Объяснение некоторых разностей между русским и слав. переводом ветхозаветной Библии. Материалы для ознакомления с переводом LXX" (там же, 1877 г., ч. I); "Предположение о происхождении вставочного отдела в 3 Цар. 3, 25 в переводе LXX" (там же, 1877 г., ч. II); "Предположения о происхождении некоторых разностей между переводом LXX и подлинным текстом Библии" (там же, 1878 г., ч. I).



От александрийского непосредственного перевода, бывшего в ходу в первые века христианства под названием Septuaginta, произошли следующие посредственные переводы, которые более или менее, как указывает проф. Хвольсон (Р. Э. Сл. Березина), важны для восстановления древнего текста LXX: 1) Itala, т. е. древний (доиеронимовский) латинский перевод, сделанный около половины II столетия в Северной Африке для употребления христианами, говорившими по-латыни; от него, за исключением некоторых цельных книг (Псалмы, книга Есфири, несколько апокрифов), сохранились только отрывки. Впоследствии Itala был обработан Иеронимом, но от этой обработки сохранились только Псалмы в двух рецензиях (Psalterium romanum и Psalterium gallicanum) да книга Иова. 2) Сирийский (посредственный) перевод, сделанный по Оригеновским гекзаплам Павлом, епископом Тельским, в 617 г.; некоторые части его напечатаны. С этого сирийского перевода Гарст-бен-Симон в 1486 г. сделал арабский перевод, от которого в Оксфорде и в Париже сохранились 4 рукописи. 3) Ученый сирийский епископ Иаков Эдесский (около 704 г.) сделал с греческого другой сирийский перевод, в котором он, однако, местами придерживается непосредственного сирийского перевода; от этого перевода в рукописи сохранились только перевод Пятикнижия и книги Даниила (по Феодотиону). Были и другие сирийские переводы с греческого, как, напр., перевод несторианского патриарха Мар-Аббаса († 552), который, по-видимому, никогда не получал церковного признания. 4) Эфиопский перевод изготовлен для употребления абиссинскими христианами и написан на древнеэфиопском языке, принадлежащем к семье семитических языков и называемом у туземцев Gheez. Хотя язык этот уже давно вымер и распался на значительное число более или менее смешанных наречий, тем не менее древнеэфиопский перевод до сих пор остается у всех абиссинских племен единственным церковным переводом. Автор его неизвестен, но вероятнее, что он принадлежит перу многих переводчиков и составился постепенно. По времени своего возникновения эфиопская Библия не старше распространения христианства в Абиссинии, т. е. IV—V стол., хотя и можно допустить, что жившие там иудеи и раньше имели Свящ. Писание на своем народном языке. Отличаясь почти буквальной передачей греческого текста, как он был принят в Александрийской церкви IV—V ст., эфиопская Библия не только имеет значение для критики текста, но и представляет многие другие особенности. Так, в ней замечается своеобразное, частью старинное деление отдельных книг, которое, впрочем, в новейших рукописях уступает место западноевропейскому; но особенно она замечательна по своему составу. Ведя свое начало от Александрийской церкви, в которой Апокрифы были в большом уважении, эфиопская церковь имеет не только наши канонические книги обоих Заветов, но и все Апокрифы, вошедшие в состав лютеранской Библии, и еще некоторые псевдоэпиграфические книги, и при этом она не делает никакого различия между книгами каноническими и неканоническими. Некоторые из этих неканонических книг напечатаны А. Диллманном, который издал книгу Геноха на языках эфиопском (Лейпц., 1851) и немецком (Лейпц., 1853), книгу Юбилеев на эфиопском (Лейпц., 1859) и немецком (в Ewalds "Jah rbü cher der biblischen Wissenschaft", т. 2 и 3, Геттинген, 1849—51) и на одном немецком языке книгу Адама (там же, т. б, Геттинген, 1853). Число всех книг в эфиопской Библии доходит до 81, из них 46 относят к Ветхому Завету, а 35 — к Новому, но подразделение книг не установилось прочно. В течение веков, и особенно в последние 3—4 столетия, текст ее подвергался изменениям со стороны переписчиков, которые под влиянием арабских переводов делали различные пояснительные вставки, преимущественно в Евангелия, так что восстановление древнеэфиопского текста представляет трудности и требует критики, отдельные части эфиопской Библии издавались многократно в Риме, чаще всего Псалмы (с 1513), также Новый Завет (с 1548), но римские издания очень неисправны; немного лучше издание Нового Завета, выпущенное Британским библейским обществом и обработанное Th. P. Рlаtt'ом (Лондон, 1830), но и оно напечатано с многочисленными ошибками и без критики текста. Критическое издание всего Ветхого Завета ("Biblia Veteris Testamenti aethi o pica", 2 т., Лейпциг, 1854—72) выпустил А. Диллманн, который стремился к восстановлению древнеэфиопского текста. 5) Египетские переводы относятся к концу III или началу IV ст. и написаны на различных диалектах: на нижнеегипетском (коптском или мемфийском), на верхнеегипетском (саидском или фивском) и на басмурском (употребляется на восточном берегу Нила в Башмуре, провинции Дельты). Который из этих переводов старше — неизвестно. Из коптской Библии напечатаны целые книги и отдельные отрывки, а из последних двух — только отрывки. Лучшее критическое издание принадлежит M. H. Schwarze ("Psalterium in dial. Copticae linguae Mephiticam translatum", Лейпц., 1843). 6) Готский перевод вестготского епископа Ульфилы († 388), o нем см. ниже. 7) Армянский перевод Библии сделан был около 410 г. изобретателем армянского алфавита Месропом и его учениками Эзником (Johannes Ekelensis) и Иосифом (Palnensis) при содействии патриарха-католикоса Сахака Великого. В основание этого перевода положена совершенно своеобразная рецензия текста LXX, которая не сходится ни с одной из наших главных рукописей и хотя преимущественно примыкает к Александрийскому кодексу, но имеет и много разночтений. Имеются указания, что переводчики пользовались и Пешито. Имеются известия, что армянская Библия подвергалась исправлениям в ХIII ст. при царе Гаите (Haitho) и в XVII ст. при епископе Узгане, который пополнял ее на основании Вульгаты, но все это подлежит большому сомнению. Первое печатное издание вышло в Амстердаме в 1666 г., в новейшее время часто печаталось в Венеции, в Серампоре (1817), в Петербурге (1814) и в Москве (1836), критическое издание принадлежит Ивану Зохрабу (Венеция. 1805), который напечатал ее еще вместе с переводом на новоармянский язык (Париж, 1825). 8) Грузинский (георгийский) перевод, написанный в VI стол. церковными буквами (Kuzuri) на литературном языке грузин, мог бы иметь большое значение для критики текста LXX, но в течение веков текст его сильно пострадал, так что при первом издании его (Москва, 1743) он был исправлен на основании славянского перевода. Российское Библейское общество печатало грузинскую Библию как церковными, так и гражданскими буквами; имеются и лондонские издания. 9) О славянском Кирилло-Мефодиевском переводе см. ниже. 10) с греческого языка были сделаны и некоторые арабские переводы X—XII стол., отдельные части которых были отпечатаны в парижской и лондонской полиглоттах и отдельно.

Самаритянский
перевод Пятикнижия имеет в своем основании особую рецензию Пятикнижия, которая во многом отступает от теперешнего еврейского текста. Составитель и время происхождения его неизвестны, но во всяком случае он появился раньше III стол. по Р. X. Перевод этот, за небольшими исключениями, точно следует самаритянскому тексту, но в нем имеются и вставки из Таргума Онкелоса, что можно объяснить или интерполяциями, или родством языка и экзегетической передачей; он напечатан (неисправно) в парижской и лондонской полиглоттах и отдельно. — Сирийский непосредственный перевод, названный Пешито, т. е. простой, — верный перевод, сделанный на основании естественного смысла слов, считается церковным у всех сирийских христиан Востока и у христиан Индии. Время происхождения его неизвестно, достоверно только то, что после Septuaginta это самый древний перевод. Он принадлежит, вероятно, не одному переводчику, а большее или меньшее родство его в различных частях с халдейскими переводами иудеев указывает на то, что он одного с ними происхождения, т. е. что он развился из бывших в ходу у евреев переводов, произносившихся сначала устно, при публичных чтениях, на народном диалекте. Перевод этот, особенно в Пятикнижии, гораздо ближе к теперешнему еврейскому тексту, чем Septuaginta; однако в нем находится несколько мест, совершенно согласных с последним (что, по крайней мере отчасти, может быть приписано позднейшим переделкам), а также такие места, которые не сходятся ни с одним из этих текстов. Последнее особенно встречается в Паралипоменоне, переводчик которого явно имел перед собой другую рецензию еврейского подлинника. Несомненно, что Пешито был переделан на основании текста LXX, так как перевод с еврейского текста и перевод с текста LXX стоят один подле другого. Первоначальным чистым текстом его мы не обладаем, по крайней мере в печатных изданиях. Пешито напеч. в парижских и лондонских полиглоттах, а отдельно издан Ли (Lee) на основании рукописи (Лонд., 1823). Отдельные части этого перевода, особенно Псалмы, печатались довольно часто. Хорошее критическое издание Псалмов принадлежит Томасу Дату (Thomas Dathe, Галле, 1788).


От этого перевода берут начало различные арабские переводы, которые во многих местах передают сирийский текст гораздо лучше, чем новейшие издания. Такой арабский перевод был напечатан на Ливане 1610 г. Отдельные части этого перевода имеются в упомянутых полиглоттах, а также в рукописи. Но, кроме того, существуют и непосредственные арабские переводы, которые еще недостаточно известны. Таковы 1) перевод Саадия Гаона, прозванного Аль-Фаюми (умер 942), знаменитого раввина и главы школы в Суре (в Вавилонии); по этому переводу напечатано было еврейскими буквами Пятикнижие в Константинополе в 1516 году, а отдельные части перевода Саадия Гаона помещены в парижской и лондонской полиглоттах. 2) Арабский перевод Ветхого Завета караимов Саломон-бен-Иерухам и Иефет-га-Леви; первый перевел отдельные книги, а второй, по-видимому, весь Ветхий Завет; из последнего издана только Псалтырь. Большая часть рукописей этого перевода хранится в нашей Императорской публичной библиотеке, а также в Париже. 3) После того как самаритяне перестали употреблять свое наречие и начали говорить по-арабски, один самаритянин, по имени Абу Саид, в XI или XII столетии изготовил непосредственный арабский перевод Пятикнижия на основании самаритянской рецензии его, но под некоторым влиянием еврейского текста. Абу Саид пользовался самаритянским переводом и переводом Саадия Гаона. Часть этого перевода, весьма важная для изучения самаритянской экзегезы и теологии, издана Куненом (Kuenen, Лейден, 1851—54). 4) В Бодлеянской библиотеке хранятся в рукописях и другие непосредственные арабские переводы отдельных книг Ветхого Завета, составители и время происхождения которых по большей части неизвестны. 5) Арабский перевод Пятикнижия, изготовленный в XV в. одним африканским евреем, издан в 1622 г. Эриниусом. — Почти дословный персидский перевод Пятикнижия принадлежит еврею Якову бен-Иосиф-Тавусу, жившему в XV стол., впервые он напечатан в Константинополе 1516, а затем в лондонской полиглотте. — Непосредственный латинский перевод принадлежит блаженному Иерониму, который изучал еврейский язык у ученых раввинов в Палестине. Перевод Иepoнима, составленный в течение 386—405 годов, вполне почти сходится с еврейским подлинником и может быть признан самым лучшим из древних переводов. Перевод этот за свои отклонения от всеми почитаемого тогда текста S e ptuaginta считался некоторыми еретическим, зато другие, в числе которых был и блаженный Августин, отнеслись к нему с большим уважением, и мало-помалу он был признан переводом церковным, имеющим всеобщее значение. Тридентский собор 8 апр. 1546 г. возвел перевод Иеронима на степень подлинного текста и объявил его боговдохновенным. Нет нужды говорить, что современная латинская Библия не может считаться дословным и точным воспроизведением Иеронимовского текста. В течение веков он был умышленно и неумышленно искажаем переписчиками, так что, несмотря на многократные попытки, предпринимавшиеся и до и после Тридентского собора, никак не удалось восстановить текст в его первоначальной чистоте. Впрочем, для ознакомления если не с подлинным Иеронимовским текстом, то по крайней мере с очень близким к нему могут служить некоторые весьма ценные манускрипты, в особенности Амиатский (Codex Amiaticus) и Фульдский (Cod. Fuldensis) кодексы. Первый писан около 541 г. рукой аббата Сервинда, принадлежал Амиатскому монастырю, ныне хранится в Лаврентианской библиотеке во Флоренции, в 1854 г. издан Тишендорфом и содержит книги обоих Заветов; второй написан в 546 по повелению Виктора, епископа Капуи, и содержит книги Нового Завета. В 1590 г. Римская курия выпустила авторизованное издание, легшее в основу всех позднейших изданий лат. Библии, но не прекратившее попыток к исправлению текста. В авторизованном издании ("Biblia sacra vulgatae editionis Sixti V. P. M. jussu recognita atque edita", Рим, 1590), получившем название Вульгата (Vul g ata), перевод Псалмов сделан не с еврейского, а представляет не что иное как исправленный самым Иеронимом текст Itala, который, как уже было указано, переведен с греческого. От перевода Иеронима происходят: 1) англосаксонский перевод Пятикнижия и книги Иисуса Навина Х стол., затем позднейший перевод Псалмов; 2) несколько арабских и персидских переводов, изданных для употребления католиками Востока; 3) старонемецкий перевод, от которого сохранились только отрывки, и 4) различные новейшие переводы на современные европейские языки, изданные для чтения католиками Запада. О переводах, сделанных по Иеронимовскому тексту, см. ниже.


Большинство вышеназванных переводов содержат в себе всю Библию. Таковы: Пешито, Itala, Вульгата, Библии египетские, эфиопская, армянская, грузинская. Новозаветная часть Пешито относится к II стол., но во всяком случае она моложе Ветхозаветной его части; она неоднократно издавалась, в последний раз Британским библейским обществом (Лонд., 1816). До VI стол. Пешито, несмотря на свой суженный канон, оставался в Сирии общепризнанным церковным переводом, но возникшая в то время борьба монофизитов с несторианцами вызвала необходимость в новом и более дословном переводе. Таково происхождение вышеуказанных сирийских посредственных переводов, таково же и происхождение так называемого Филоксенийского перевода Нового Завета (за исключением апокрифов), сделанного в 508 г. для монофизитов викарием Поликарпом по поручению Филоксена, епископа Мобуга в Сирии (у греков Гиераполис), и исправленного в 616 г. Фомой Гераклейским, вследствие чего он называется еще Гераклейским (по-сирийски — аркелито). Перевод этот издан Иосифом Вайтом (White, 4 ч., Оксф., 1778—1803), а Евангелие от Иоанна в этом переводе — Бернштейном (Бреславль, 1837). Третий сирийский перевод Нового Завета, но на западно-арамейском наречии, открыт Адлером в одной ватиканской рукописи, относящейся к 1030 г., и издан Мональдески под заглавием "Evangelium Hierosolymitanum" (Верона, 1861). Перевод этот, любопытный для критики текста и языкознания, сделан был в IV—VI стол. для жителей Палестины, говорящих по-арамейски; язык его во многом уклоняется от чисто сирийского и приближается к языку Иерусалимского Талмуда, кроме того, в нем много греч. и лат. слов, чем объясняется данное ему название. Наконец, древнесирийский перевод Евангелий, так называемый Мепафша, открытый в одном египетском монастыре, первоначально признавался более древним, чем Пешито, издан Eureton (Лонд., 1858; к нему дополнения изданы W. Wright, Лонд., 1872). От Пешито происходит персидский перевод Евангелий, сделанный для христиан западных провинций Персии; он издавался несколько раз. Новый Завет существует и в различных арабских переводах, из которых одни сделаны по греч. подлиннику, другие происходят от сирийского, а третьи от коптского перевода. От этих переводов в печати появились только отрывки. Из западных переводов, обнимающих всю Библию, остановимся здесь на следующих трех: 1) Itala — под этим не вполне удачным названием объединяют нередко всякого рода рукописи старолатинского (до Иеронимовского) перевода. Новый Завет по этому переводу может быть восстановлен почти целиком, частью по латинским, частью по греко-латинским рукописям, но в печати появились только отрывки. Из многочисленных лат. рукописей одна из интереснейших — Code x aureus — издана Бельсгеймом (Belsheim, Стокгольм, 1878). 2) Из готского перевода еп. Ульфилы (см. это сл.) до нас дошли Евангелия с некоторыми пропусками и отрывки из Посланий к римлянам и книг Ездры и Ноемии. Евангелия сохранились в так называемом Серебряном кодексе (Codex argenteus), хранящемся в Упсале и потому называемом еще Упсальским. Лучшее издание его принадлежит фон-дер-Габеленцу и Лебе (H. E. von der Gabelentz und J. L ö be, 3 т., Альтенб., 1836—46).


3) Славянский перевод. Вопрос о переводе Б. на славянский язык даже и в настоящее время нельзя считать окончательно решенным и разрешенным наукой во всех своих частях. Несомненно, что перевод Библии с греческого языка на славянский сделан был в IX в. святыми проповедниками Кириллом-Константином философом и братом его Мефодием. Но где и когда начат был славянский перевод: в 862 г. или раньше, напр. в 855 г.? Для кого сделан был первоначальный перевод: для болгар или для моравов? На каком языке был сделан первоначально перевод — на болгарском или на моравском? Наконец, не было ли перевода до св. Кирилла? Притом же вопрос о переводе осложняется еще вопросом об изобретении славянских письмен: из шрифтов какой древнее: кириллица или глаголица? Все эти вопросы, по которым образовалась чрезвычайно обширная литература, будут рассмотрены в ст. о Кирилле и Мефодии (см. эти сл.), здесь же остановимся на составе первоначальной слав. Библии и на значении ее для славянского мира. Наиболее точные данные о составе Кирилло-Мефодиевского перевода установлены новейшим историком нашей церкви E. E. Голубинским, который специально занимался этим вопросом и в своей "Истории русской церкви" (т. I, стр. 717, т. II, стр. 282—297) говорит по этому поводу следующее: "Константин-философ, славянский первоучитель, решив дать славянам, вследствие вызова от моравов, богослужение на их собственном языке, в свою весьма недолговременную жизнь после этого решения перевел из Свящ. Писания вместе с богослужебными книгами то, что составляет богослужебный избор из него, т. е. Евангелие и Апостол богослужебные (выбор богослужебных чтений из того и другого). Псалтырь в полном составе и выбор богослужебных чтений из книг Ветхого Завета, составляющий так называемый паремейник. Брат Константина, Мефодий, оставшийся после него продолжателем его дела и живший после него (в сане епископа Моравского) довольно долго, перевел все книги Свящ. Писания в полном их составе, за исключением книг Маккавейских. Таким образом, уже первоучителями славянскими дана была славянская Б. в полном ее составе (за незначительным сейчас указанным исключением) на их собственном славянском языке. Что от моравов Свящ. Писание было вместе с книгами богослужебными заимствовано болгарами, а от последних нами, это, конечно, не подлежит сомнению". Значение Кирилло-Мефеодиевского перевода для славянского мира определяется тем, что он стал Библией всеславянской. "Труды Кирилла и Мефодия, — говорит А. Ф. Гильфердинг, — принадлежат одинако и южным славянам, и западным и восточным. Славянская Македония в Болгария считают их по праву своими, своими считают их по праву Моравия и земля Словаков и Чехия; и полякам они не чужие, ибо Краковская земля (область тогдашнего государства Великоморавского) входила в состав паствы Мефодия, и какой-то, иначе нам известный, "князь силен вельми, седя в Вислех", был им убеждаем к принятию христианства; даже на землю лужских сербов простиралось влияние Мефодия. Наконец и тех славян, которые назвались русским народом, коснулось, непосредственно слово Солунских братьев". О свойствах и достоинстве Кирилло-Мефодиевского перевода мы судить не можем, потому что он до нас не дошел. О судьбе славянской Библии в России мы имеем право составлять только гадательные соображения. Можно думать, что очень рано мы заимствовали из Болгарии всю Б.; по крайней мере, от конца монгольского периода есть свидетельство не вполне, впрочем, ясное, что у нас был полный состав свящ. книг (Голуб., I, 717), Теперь мы имеем от периода домонгольского очень незначительное количество списков книг Свящ. Писания. Из Ветхого Завета только две Псалтыри, одна целая, а другая отрывок XI в., хранятся в библиотеке Чудова монастыря. Одно небогослужебное Евангелие, так называемое Галичское или крыловское, неизвестно где писанное (1144 г.), — хранится в московской синодальной библиотеке. Полного Апостола нет. Из богослужебных Евангелий (апракос) сохранились: Остромирово, написанное в Новгороде дьяконом Григорием для новгородского посадника Остромира, 1056—57 г. Этот древнейший памятник славяно-русской письменности находится в СПб. публ. библ. и издан палеографически и филологически Востоковым в 1843 г. Мстиславово, написанное в Новгороде Алексою, сыном попа Лазаря, по заказу новгородского (после великого) князя Мстислава Владимировича, до 1117 г., находится в московском Архангельском соборе. Юрьевское, написанное для новгородского Юрьевского монастыря Феодором Угриньцем до 1128 г., находится в Воскресенском Новоиерусалимском монастыре. Cимеоново (Добрилино), написанное в Новгороде дьяком Константином Добрилой для священника церкви Иоанна Предтечи на Опоках в 1164 году; хранится в Москве, в Румянцевском музее. Древние списки Св. Писания никогда не писались так, чтобы они составляли один том, потому что при древнем способе уставного письма это был бы чрезмерно большой том; книги обыкновенно писались отдельно: Пятикнижие — отдельный список, Книги пророков — отдельный список. Много списков Свящ. Писания дошло до нас из периода послемонгольского, так как святители наши усердно заботились о размножении списков свящ. книг, истребленных татарскими погромами, сами списывали их и друтих заставляли списывать, посылали даже в Константинополь способных людей списывать свящ. книги и сами ездили туда. При всем том целой Библии того времени в полном ее составе у нас нет, и не известно, была ли она где-нибудь у нас в полном составе. Первая Б. в полном составе была собрана новгородским владыкой Геннадием в 1499 г., и история ее составления показывает, что Свящ. Писание было у нас распространено в отрывках и отдельных книгах, а всех книг в полном составе и одном свитке у нас не было. Даже в новгородской Софийской библиотеке, одной из самых богатых в России, не нашлось книг — Бытия, Царств, Пророков, Притчей и Иисуса сына Сирахова, и Геннадий должен был искать их в монастырях Кирилловом, Ферапонтовом и Каменном. Трудно было найти исправный список Псалтыри, несмотря на всю важность этой книги при богослужении и в старинном обучении. Геннадий не мог найти в России всех книг и потому был вынужден пополнить свой список выбором текстов из разных толкований свящ. книг и переводом с Иеронимовского текста. С последнего были переведены книги Паралипоменон, Ездры, Неемии, Товита, Иудифь, кн. Премудрости Соломоновой, 1-я и 2-я книги Маккавейские (3-я совсем не была переведена) и часть книги Есфири. У Иеронима же были заимствованы предисловия к книгам и разделения на главы. Список первой полной в России Б. хранится в московской Синодальной библиотеке: на заглавном листе ее значится, что означенная Библия писана "при великом князе Иване Васильевиче всея Руси самодержце, и при митрополите всея Руси Симоне и при архиерее новгородском Геннадие, в великом Нове-Городе, в дворе архиепископле". Но по дороговизне и трудности изготовления полных списков Б. и после Геннадия у нас не могло быть много полных списков ее (всего имеются у нас две копии с Геннадиева сборника, которые тоже хранятся в Синодальной библиотеке, и известно, что одна копия послана была кн. Константину Острожскому), списывались большей частью только отдельные книги для богослужебного и домашнего употребления. При переписывании, как всегда бывает, появлялись многочисленные описки и ошибки, и потому наряду с заботами о размножении списков шли стремления к исправлению и пополнению текста, в чем Геннадий имел многочисленных и авторитетных предшественников. Так, в Моск. Успенском соборе хранится "Евангелие келейное", собственноручно списанное моск. святителем Ионой († 1461), который при этом иногда исправлял текст по греч. подлиннику или же переводил вновь. Но самым замечательным трудом в этом роде был Новый Завет, писанный рукой моск. святителя Алексия в 1355 г., в бытность его в Константинополе. Сличая прежний славянский текст с греч. подлинником, Алексий не только очистил текст Нового Завета от ошибок переписчиков, но исправил по подлиннику и самый перевод, присоединив к нему и оглавления чтений евангельских и апостольских. Высокая компетентность переводчика, имевшего к тому же возможность видеть лучшие сп




"БРОКГАУЗ И ЕФРОН" >> "Б" >> "БИ" >> "БИБ"

Статья про "Библейские переводы" в словаре Брокгауза и Ефрона была прочитана 1548 раз
Пицца в сковороде
Креветки с газировкой

TOP 15