Барщина или Боярщина

Определение "Барщина или Боярщина" в словаре Брокгауза и Ефрона

Барщина или Боярщина (лат. angaria, среднев. corvea, нем. Frone или Frondienst, франц. сorv é e, пол. pańsczyzna) — термин, означающий повинность, отбываемую крепостными и временно обязанными земледельцами в пользу землевладельца, по большей части за предоставление в их пользование части земли последнего, заключающуюся в даровом обязательном, преимущественно сельскохозяйственного характера, труде. Из этого определения мы можем вывести главнейшие принципы данного института. 1) Барщинная повинность заключается в труде, чем она и отличается от повинностей, заключающихся в доставлении денег (см. Оброк) или естественных произведений труда. 2) Труд этот обязательный, т. е. не зависящий от свободного взаимного соглашения отдельных лиц, а прямо вытекающий из установившихся между сторонами отношений, в большинстве случаев получивших законодательную санкцию; этим существеннейшим своим признаком Б. отличается от труда свободного и подлежит критической оценке лишь в сравнении с ним; ввиду этого же признака под понятие Б. в полном смысле слова не может подходить обусловленный добровольным соглашением сторон земледельческий труд, заступающий место денежного платежа за пользование землей при ее срочном найме. Кроме того, это труд даровой, отбываемый лишь в виде вознаграждения за пользование землей, но не требующий сам вознаграждения, чем Б. и отличается от так называемых "принудительных работ". 3) Барщинная работа исполняется в пользу земледельца — феодального сеньора на Западе, помещинного или вотчинного боярина в России, каковыми являлись лица высшего привилегированного сословия, отчего и произошли ее немецкое (на староверхнегерманском наречии "fro" означало господина), русское (от "боярин") и польское (от "pan" — господин) названия; этот признак служит отличительной чертою Б. от обязателных работ, отбываемых в пользу государства или общины, как, наприм., проведение дорог, постройка плотин и т. п., входящих в разряд так называемых натуральных государственных повинностей (см. Повинности). 4) Исполнение работ, составляющих содержание этой повинности, лежит на крепостных и временно обязанных, одним словом, зависимых от землевладельца земледельцах, потому что как возникновение, так и прекращение Б. тесно связано с установлением и отменой крепостного права (см. это сл.), являясь одним из важнейших ее элементов; при этом необходимо обратить внимание на отличие Б., с одной стороны, от работ, принимаемых на себя свободным человеком взамен наемной платы, с другой стороны — от невольничьего или рабского труда. Что касается первого различия, то характеристическою его чертою является срочность договорного отношения и возможность его одностороннего прекращения при известных условиях, не говоря уже об определенности обязательства, которая хоть и не чужда барщине, но далеко не является при ней общим правилом. Обращаясь ко второму противопоставлению, нельзя не заметить, что рабство, всецело охватывающее личность и приравнивающее раба к вещи, не оставляло ему ни малейшего простора деятельности, не признавало за ним никаких ни личных, ни имущественных прав, потому что как всякая работа раба, так и ее произведения считались собственностью господина и назначение их вполне зависело от произвола последнего. Крепостная же зависимость в большом смысле, т. е. охватывающая собой все другие более или менее ей родственные по своему характеру состояния подчиненности, почти во всех степенях своего проявления не отрицала в крепостнике человеческой личности и по крайней мере de jure оставляла ей известный простор деятельности; это давало подвластному лицу возможность обращать часть своего труда на обработку предоставленной ему землевладельцем в пользование земли. Этот последний признак можно, однако, считать свойственным Б. лишь в тесном ее смысле, так как при дальнейшем историческом развитии этого учреждения под понятие Б. в полном смысле можно подвести и другие личные услуги, оказываемые господину зависимыми земледельцами, а также земледельческие и др. работы или личное услужение подчиненных ему "дворовых людей" (см. это сл.), не пользовавшихся землей. Необходимо также провести грань между барщиной как повинностью, вытекающей из доминальных, т. е. связанных с землевладением, прав господина, и некоторыми свойственными феодальному устройству обязанностями доминикальными (см. Доминикальные права), обусловленными личной связью вассала с сюзереном и лежащими на одном низшем сословии, как, напр., обязанность становиться под знамя сюзерена, оказание известных формальных услуг и т. п. По способу производства работ Б. подразделяется на пешую (Handfrone) и конную (Spannfrone). Первая заключается в ручной работе крепостного земледельца, вторая — отбывается им с его же скотом и упряжью.

В истории Б. появляется лишь в средние века; древнему классическому миру она была неизвестна (особое мнение см. Fustel de Coulanges, "Recherches sur quelques probl è mes d'histoire", 1885). Как в Греции, где занятием граждан была исключительно политическая деятельность, так и в Риме, признававшем первоначально хлебопашество промыслом благочестивым, надежным и весьма достойным зависти (maximaeque pius questus stabilissimusque nimisque invidiosus), свободный земледельческий труд рано был заменен рабским трудом. Барщину нельзя видеть в той помощи, которую оказывали клиенты, люди свободные, своим патронам, а установившийся в конце императорского периода колонат (см. это сл.) основан не на барщине, а на оброке (tributum). Не входя здесь в подробное исследование о моменте возникновения барщины, заметим, однако, что, по всей вероятности, она установилась не сразу же после занятия римских провинций германскими племенами. Тацит в своей книге о Германии, упоминая о существовании там крепостного состояния, говорит: "рабы находятся у германцев в ином положении, чем наши, между которыми распределены отдельные домашние службы. У каждого усадьба, свое хозяйство. Господин только налагает на них как на колонов (ut colono) известный оброк хлебом, скотом, одеждой — и в этом все рабство" (De Germania, сар. XXV). Отсюда легко заключить, что этот подчиненный класс, о котором говорит Тацит, не представлял из себя невольников, работавших на хозяина, а лишь мелких, самостоятельных хозяев, прикрепленных к земле, за которую они платили не барщиной, а оброком. Подтверждением того взгляда, что Б. как законченное и принятое уже обычаем учреждение не была принесена германцами или введена ими сразу после завоевания принадлежавших Риму земель, служит как сравнительно незначительное количество земли, отбиравшееся германскими завоевателями у местного населения, так и отсутствие необходимости прибегать к барщинному труду крепостных при существовании достаточного количества рабов, к которым причислялись и военнопленные. Затем, в истории сохранились свидетельства о хорошем обращении варваров с побежденными, побуждавшем многих подданных Рима, угнетенных повинностями или ярмом невольничества, переселяться в занятые германскими племенами провинции. Обязательный барщинный труд окончательно установился одновременно со всеобщим закрепощением личности при сформировании феодальной системы. Глубокая пропасть, образовавшаяся между государственным управлением и низшими классами населения, бессилие политических учреждений, общая неурядица, вызванная постоянной борьбой отдельных феодальных владельцев, одним словом, все условия жизни периода первых столетий средних веков привели к совершенному уничтожению личной безопасности для каждого, кто не был достаточно силен подчинить себе других. Мирные сельские жители, будучи не в состоянии защищаться сами, должны были искать защиты и покровительства (mundoburgum) у более крупных землевладельцев, которыми в то время являлись слагающееся в обособленное сословие дворянство и могущественная своим влиянием церковь; сельские обыватели, хотя и не всегда имущественно несостоятельные, поступали под власть церкви путем "прекария" (см. это сл.) или значительных землевладельцев посредством "коммендации" (см. это сл.), т. е. отдавали им свои земельные участки, чтобы получить их обратно в виде "бенефиции" (см. это сл.) за известные денежные или натуральные повинности, становясь таким образом их "подзащитными" ("Schutzherliche"). Повинности эти, кроме обязанности помогать в случае войны, состояли первоначально в уплате определенного чинша (census, zins) деньгами или натурой, но впоследствии, с расширением землевладения сюзеренов и образованием так называемых "латифундий" (latifundia), возделывание которых требовало немало рабочих рук, защитники — сюзерены — стали постепенно заменять оброк, платимый им подзащитными, барщинным даровым трудом последних. Примером подобного произвола может служить сохранившийся в памятниках рассказ, относящийся к 940 г., о Гонтране Богатом Габсбурге, владельце Волена в Ааргау, который вместо условленной за защиту платы стал требовать от подчинившихся ему крестьян работы на своем поле, и когда они отказались добровольно исполнять его желание, принудил их к тому силой. Кроме того, процесс феодализации, вполне подчиняя сеньору личность колонов и закрепощая мелких свободных землевладельцев, способствовал вместе с тем облегчению участи настоящих рабов, положение которых постепенно приравнивалось к положению крепостных, и таким образом вносило мало-помалу в понятие крепостничества некоторые начала, преимущественно свойственные институту рабства, а главным образом, важнейшее из них — подневольный труд. Установившаяся таким образом одновременно с феодализацией и закрепощением Б. вскоре распространилась по всей Западной Европе, за исключением весьма немногих счастливых местностей, которых не коснулось это исчадие установленного варварами феодализма и отжившего свой век римского рабства. Нужно заметить, что тягость барщины не везде была одинакова; в различных государствах она достигала различной степени развития в зависимости от тех или других обстоятельств; она была еще сносной там, где обычай или законодательство определяли ее содержание и пределы, и доходила до чудовищных форм и размеров в тех краях, где произвол землевладельца не встречал никаких ограничений.

Особенного развития институт Б. достиг во Франции. На этой арене борьбы римских и германских элементов раньше всего окреп средневековый феодализм с его крепостным принципом: "nulle terre sans seigneur", смененный впоследствии абсолютной монархией. С установлением феодального строя крестьяне очутились во Франции под таким гнетом, которого они не испытывали в других государствах Западной Европы. Здесь существовали весьма различные категории подчиненных лиц, которые, смотря по степени зависимости, не одинаково облагались барщиной. Так, в период времени от VII до XII вв. самая бесправная часть населения, так называемые сервы (serfs, gens de pleine poeste, hous de cors), облагались произвольною барщиною (corv ée à merci), вполне зависевшей от произвола владельца; более свободные, хотя и прикрепленные к земле земледельцы, носившие название "мэнмортаблей" (mainmortables, serfs de mainmorte, homines manus mortuae), существенно отличались от первой категории тем, что количество и качество требуемых от них работ было определено договором или обычаем. Эта барщина по большей части ограничивалась 12 рабочими днями в году, отчасти с упряжью или орудиями, причем нельзя было требовать более трех дней в месяц. В королевских и церковных поместьях она еще уменьшилась от 6 до 1 дня. Эпоха крестовых походов значительно способствовала облегчению участи крепостного населения. С одной стороны, религиозное одушевление побуждало многих землевладельцев делать некоторые уступки крестьянам, с другой, сильная потребность в деньгах, ощущаемая крестоносным рыцарством, заставляла рыцарей продавать крестьянам некоторые привилегии, по которым они или переводились с неопределенной Б. на определенную, или же им уменьшался размер последней, что вызывало так называемый выкуп повинностей. Далее, усиление королевской власти и образование городов, получивших общинное устройство, немало способствовали уменьшению повинностей, лежавших на крестьянах, которые помогали королю и городам в борьбе с феодалами. Некоторые из крестьян становятся горожанами или лишь формально приписываются к городам (bo urgeois ré els, du roy ou personnels) и таким образом мало-помалу освобождаются от барщины. В XIII в. вырабатываются у легистов и теоретические положения о необходимости свободы, выразившиеся в изречении: "по естественному праву всякий на земле франков должен быть свободным"; следствием этих взглядов было более частое применение выкупа повинностей, хотя этот выкуп по большей части переводил лишь крепостных с неопределенной Б. на опеределенную или ограничивался перенесением на землю всех тягостей, лежавших прежде на личности серва. Подобные выкупы имели место при Людовике VIII (1246), Людовике IX, Филиппе III и Филиппе IV (Тулуза и Альби 1298 и Валуа 1311). Людовик Х ордонансом 1315 допустил выкуп во всех королевских доменах, но им воспользовалось лишь незначительное число крестьян. В половине XIV в. начинает также проявляться сознание невыгодности подневольного труда для самих землевладельцев, доказательством чего служит грамота архиепископа безансонского, относящаяся к 1347 г. Под влиянием этих воззрений, а также ввиду значительного уменьшения числа рабочих рук вследствие черной смерти, господствовавшей в 1348, наемный труд начинает понемногу заменять собой труд барщинный. Но в то же время подавление восстания крестьян, известного под именем "жакерии" (jacquer i e), в 1359 и окончательное возвышение королевской власти, переставшей нуждаться в поддержке низших сословий и стремившейся найти себе опору в феодальном дворянстве, имели своим последствием усиление лежавших на крепостных тягостей и предоставление их полному произволу владельцев. Начавшееся в следующем веке редактирование постановлений местного обычного права (contumes) явилось лишь законодательным оформлением созданного произволом землевладельцев порядка вещей, который, несмотря на некоторые попытки улучшения быта крестьян, просуществовал до первой Революции. В это время сложился афоризм, гласящий, что народ — это вьючный скот, который идет хорошо лишь тогда, когда он хорошо навьючен, поэтому неудивительно, что Б. достигла пышного расцвета, доходя местами до чудовищных размеров, местами выражаясь в самых нелепых формах. Так, в XV ст. в деревне Монтюре в Лотарингии существовал особый вид Б., заключающийся в том, что когда туда приезжал люксейльский аббат, крестьяне должны были бить палками по прудам, чтобы кваканье лягушек не нарушало безмятежного сна смиренного служителя церкви. Состоявшееся в XIV в. постановление об освобождении крестьян на королевских землях не имело почти никаких последствий, точно так же как и эдикт 8 августа 1779 по тому же предмету. Раздававшиеся от времени до времени голоса честных лиц в защиту свободного труда, закончившиеся планами Тюрго и Бонсеруга (1776) о выкупе барщинных повинностей, не нашли себе отголоска в правительственных сферах, установившийся веками порядок не мог уже подвергнуться преобразованию путем мирных административных мер; для создания нового порядка вещей необходим был столь решительный переворот, как ночь 4 авг. 1789 г., подавшая всему европейскому континенту сигнал освобождения крестьян и окончательной победы свободного труда над средневековой барщиной.

История барщинного труда в Германии до XII в. та же, что и во Франции, хотя здесь крестьянская свобода сохранилась гораздо лучше и только позднее положение крестьян стало ухудшаться. Первоначально развитию барщинного труда препятствовал недостаток рабочих рук, побуждавший землевладельцев привлекать к себе различными льготами необходимое для них число земледельцев. С наемщиками в этом отношении конкурировали города, владевшие значительными пространствами земли и быстро шедшие к тому процветанию, которого они достигли в конце средних веков. Кроме того, многочисленные переселения голландцев, которым предоставлялись особые привилегии, гарантировавшие их свободу, долго препятствовали закрепощению и замене наемного труда барщинным. Впоследствии, однако, объединение дворянства и постоянные феодальные смуты повлекли за собой некоторые злоупотребления со стороны землевладельцев, вызвавшие в течение XIII в. во многих местах крестьянские бунты, которые привели лишь к ухудшению быта низшего сословия. После Крестовых походов большинство крестьян Германии уже находится в большей или меньшей зависимости от землевладельцев, в состоянии прикрепленных к земле (Grundh ö rige, Leibeigene, Schutzherliche), за пользование которой они были обложены барщиной или оброком. Но еще в XV в. повинности эти были сносны, и размеры их определялись особыми постановлениями (Weist ü mern), послужившими основанием так называемому "дворовому праву" (Hofrecht, см. Дворовое право), и почти не встречалось неопределенной Б. (ungemessene, unbestimmte Frone). Повинности Б. были главной причиной возгоревшейся в 1525 г. Крестьянской войны, повлиявшей в свою очередь на ухудшение отношений между земледельцами и их господами. Повсеместный разгром и разорение, причиненные Тридцатилетней войной, не могли не повлиять на ухудшение быта низшего класса населения, который все более и более стал чувствовать гнет могущественных владельцев и подчиняться их произволу. Тяжесть Б. в отдельных странах Германии не везде была одинакова. Так, хуже всего она была в землях, принадлежавших некогда славянам, напр., в Пруссии, Лузации, Померании, Мекленбурге и Голштинии, в менее тягостной форме она встречается в Вестфалии и пограничных с ней местностях; наконец, в мягкой форме существовала в некоторых местностях Саксонии, долго сохранившей свободное крестьянство. В конце XVIII и в начале XIX в. Б. исчезает в Германии при освобождении крестьян, которое началось в Пруссии на королевских землях с 1719 и 1720 г. и закончилось отменой крепостного права в Саксонской Верхней Лузации 1832 г. (см. Освобождение крестьян).

В Австрии со времен Иосифа II крепостное состояние было заменено подданством (nexus subditelae, Untert ä nigkeit), за исключением итальянских провинций, Тироля, Саксонской Трансильвании и Военной Границы, причем предоставленная крестьянам этим состоянием личная свобода не освобождала их, однако, от повинностей и личных услуг, которые они были обязаны нести в пользу помещика. Без обеспечения помещику обработки земли подданный не мог выселиться из имения. Для определения меры исполнения феодальных повинностей почти во всех провинциях, за исключением Трансильвании, где действовало обычное право, были составлены "Урбарии", или положение о состоянии имений и о повинностях, с ним сопряженных. Вообще, положение крестьян в немецких провинциях было сносно: они находились здесь под более действительным покровительством законов и были обложены менее отяготительной барщиной. В Чехии и славянских землях со смешанным населением положение земледельцев было хуже. По упомянутым урбариям, Б. (Roboten) в Верхней Австрии и Буковине не превышала 6, 12 или 14 дней в году; в Штирии и Галиции доходила от 104—156 дней. В Тироле, где уже в 1525 Б. была значительно уменьшена земским уложением (Landesordnung), сохранилось много крестьян-собственников, возделывавших свои земли барщинным трудом других крестьян, находившихся у них в подчинении. В Саксонской Трансильвании Б. сильно ограничивалась льготами, предоставленными тамошним земледельцам венгерским королем Гюзою (1142) и подтвержденными Хартией Андрея II (1224). В землях Военной Границы, т. е. южной части Кроации, Славонии и Баната, существовало особое устройство, данное этим землям принцем Евгением Савойским и фельдмаршалом Ласси и преобразованное в 1807 г. Здесь главным помещиком считался император, а милиционеры были обложены Б. в пользу государства или местных общин, так что она соответствовала государственным или общественным натуральным повинностям. Эта своеобразная Б. была отменена 7 мая 1850 г. В итальянских округах Тироля и в Далмации последние следы барщины и вообще феодального устройства исчезли со времени французского владычества. Возникшие в 1846 г. в. Галиции беспорядки крестьян, угнетенных помещиками, побудили императорское правительство постановлением 14 декабря 1846 г. дать обещание постепенно уничтожить барщину путем обращения ее в денежные ренты или выкуп, непосредственное же и совершенное освобождение крестьян совершилось лишь по постановлению крестьян 7 сентября 1848 года, объявившему немедленное полное уничтожение подданства и всех от него происходящих повинностей за соответственное вознаграждение.

В Венгрии, где крепостничество и связанная с ним барщина окончательно установились в начале 16 стол., после усмирения восстания "куруцов" (1514), и где дворянство почти исключительно представляло собой нацию, отличаясь от низших сословий племенным своим происхождением, взаимные отношения между земледельцами и землевладельцами были определены на законодательном собрании 1767—1773 гг., которым был выработан урбарий, утвержденный 1791, а затем измененный в 1836 г. Этим урбариальным законом был установлен определенный размер Б., которая не должна была превышать 104 дней пешей или 52 дней конной службы в год; вместе с тем был разрешен выкуп феодальных повинностей. Это разрешение выкупа не принесло, однако, на практике никаких результатов, так как освобождение от повинностей зависело от взаимного соглашения земледельца с помещиком и встречало бездну всевозможных препятствий, не устраненных какими-либо законодательными определениями. В 1847 г. по королевскому предложению было приступлено к изысканию мер для облегчения крестьянам выкупа урбариальных повинностей, которые затем были отменены на сейме 18 марта 1848 г.

В прочих государствах Западной Европы барщина получила гораздо меньшее развитие. В Италии она существовала лишь в некоторых северных, соединенных с Германией местностях. Преобладающими формами поземельных повинностей были здесь оброк и половничество, кроме того, быстрое развитие городов, принимавших в число граждан многих крестьян, не могло не повлиять на улучшение участи последних. В Испании образованию и развитию Б. воспрепятствовало нашествие арабов в VIII в. Мягкое обращение арабов с подчиненными, сближение укрывшихся в горы Астурии туземцев-крестьян с вестготами-дворянами, большое количество достававшихся в руки при постоянных войнах военнопленных, обращаемых в рабов и употребляемых на сельские работы, и, наконец, огромное пространство свободной земли, оставшейся после изгнания арабов, представили собой совокупность таких условий, при которых лишь в самой незначительной степени мог развиться барщинный труд. Существовавшая здесь незначительная Б. была с древнейших времен определена особыми грамотами, носившими у испанцев название "фуэросов" ("Fueros"), в Португалии же называвшаяся "фороэсами" ("Foroes"), которыми определялись и ограждались от произвола права отдельных лиц и сословий. Один из таких фуэросов указывает, что королевские крестьяне (Realegos) были обложены барщиной 3—4 дня в год, господские же (Solarie g os) и церковные (Abadengos) — один день в месяц. Кроме того, уже в конце XV в. нередко встречается освобождение крестьян некоторых местностей от лежавших на них повинностей со стороны как королей, так и самих феодальных владельцев. Развившийся впоследствии, особенно в северных, соседних с Францией провинциях, феодализм в некоторой степени способствовал ухудшению быта крестьян, но во всяком случае на Пиренейском полуострове Б. никогда не получала такого развития, как в центральной Европе, и совершенно исчезла с полным освобождением крестьян в начале нынешнего века.

Из скандинавских государств Б. существовала лишь в Дании, где в конце прошлого века она была подробно определена королевским указом (6 декабря 1799). Швеция и Норвегия сохранили свободу низших классов точно так же, как Швейцария, освободившаяся от феодальных владельцев уже в начале XIV в., а равно и некоторые мелкие народы, обитавшие у устьев Везера и Эльбы, как фризы, дитмарши и штедингеры (см. это сл.).

В Англии взаимные отношения дворян-победителей и крестьян-побежденных сложились при совершенно других, чем на континенте, условиях. Немногочисленная норманнская дружина, завладевшая Англией, не могла сама обрабатывать это громадное пространство земли, на земледельческий труд было более спроса, чем предложения, что заставило землевладельцев с самого основания английской монархии привлекать к себе обывателей выгодными условиями и уже с XI в. точно определить все лежащие на крепостных повинности особыми инвентарями(customs) и для разбора споров, относящихся к этим повинностям, учредить особое присутствие (сustomary court). При этом феодальная система Англии, признававшая короля верховным собственником всей земли, сохранявшим все права феодального верховенства по отношению ко всем жителям острова, не могла допустить такого произвольного обращения дворян с низшим сословием, какое повсеместно существовало на континенте. Эти условия привели к тому, что в Англии землевладельцы раньше, чем где-либо в Европе, отказались от барщинного дарового труда. В 1350 Эдуардом III был издан замечательный законодательный акт под названием "Статута о пахарях" (Statute of labourers), по которому окончательно была отменена барщина (servitia), всякому рабочему, вольному и невольному, обеспечена заработная плата (wages) и право ее иска признано не только обычаем (common law), но и положительным правом (statute law). Несмотря, однако, на отмену барщины как труда дарового, еще на долгие времена сохранился здесь оплачиваемый по установленной таксе обязательный труд — как земледельческий, так и ремесленный. Все эти реформы закончились статутом Карла II 1672 г., в котором сведены и обнародованы все предыдущие преобразования. На основании этого статута все личные повинности и услуги, вытекавшие из прежних феодальных отношений, были отменены без всякого права на вознаграждение, не исключая и тех, которые отбывались в пользу короля как верховного землевладельца (all tenures of the king in capite).

Развившаяся на Западе под влиянием феодализма Б. точно так же, хотя при других условиях и значительно позже, установилась в Восточной Европе. В Молдавии и Валахии закрепощение крестьян (царан и мошненов), сопровождаемое неопределенной Б., произошло лишь в половине XVII в., именно, в Валахии этот порядок получил законодательную санкцию при Матвее Бессарабе (1652), в Молдавии же в кодексе Василия Воика (1646). Тяжелое положение крепостных, обложенных непомерными барщинами, вызвало значительную эмиграцию. Желая склонить переселенцев к возвращению на родину, общее собрание бояр, состоявшееся 1 марта 174 6 г., обещало им личную свободу, ограничение Б. 6-ю днями в году и другие льготы, которые 5 августа 1746 года были распространены в Валахии и на оставшихся в отечестве поселенцев. Затем по настоянию бояр урбариумом Маврокдордато Б. была увеличена до 8—12 дней в год, смотря по обоюдному соглашению сторон, но вскоре опять уменьшена Александом Гикой (1768). В Молдавии некоторое время оставался еще прежний порядок; в 1749 г. на собрании бояр Б. была определена в размере 24 дней в год, затем уменьшена до 12—14 дней при Григории Гике (1777), а впоследствии значительно увеличена Александром Мурузи (1790). В начале нынешнего столетия Б. снова была увеличена в Валахии, что вызвало народное восстание под предводительством Тодора Владимиреско (1821), усмиренное вмешательством Порты. После Андрианопольского мира (1829), поступив под непосредственное покровительство России, нашим правительством были приглашены княжества, чтобы приступить к составлению законоположений, которые бы удовлетворяли интересам страны и положению дел в те времена. На экстраординарном собрании в Яссах и Бухаресте был составлен новый "Органический Устав" (1832), который, подвергшись впоследствии некоторым изменениям после нового пересмотра международной комиссией, окончательно был одобрен Парижской конвенцией 1858 г. Этим "Орг. Уст". Б. была увеличена до 22 дней и просуществовала в Румынии до введения в этой стране конституционного правления. В Турции в покоренных славянских землях существовала повинность, называемая "базлук" и до известной степени соответствующая понятию барщины.

В древнесербском законодательстве в уставе царя Стефана Сербского 1249, упоминается о Б. В Польше, по всей верроятности, уже в XI в. были примеры фактического угнетения "кметей" — первоначального земледельческого населения страны, долго хранившего старые обычаи и языческие верования среди родоначальников позднейшей знати (шляхты) — христианских дружинников королей. Уже на Ленчицком съезде (1180) Казимиром Справедливым устанавливаются некоторые законодательные меры для ограничения произвола шляхты. Появившиеся в XII веке иностранные переселенческие общины, которым предоставлено было пользоваться особыми законами и иметь собственную администрацию (jure teutonico seu magdeburgiense), отодвинули коренное земледельческое население, не пользовавшееся этими привилегиями, на последнюю ступень социального положения и немало способствовали подчинению его знати. Казимир Великий, поборник равенства всех сословий перед законом, в значительной степени улучшил положение низшего класса, деятельно защищая простолюдинов от насилия и самоволия знатных и казня последних даже смертью за обиды, нанесенные поселянам, за что и получили название "короля мужиков" (kr ól chlopkó w). В изданном этим королем своде великопольских и малопольских статутов, известных под названием "Вислицких статутов" (1347, см. это сл.), нигде не упоминается о Б., хотя на более ранее существование ее в Польше указывает относящаяся к 1145 г. привилегия Мечислава Старого, данная цистерианам ланденского монастрыря [Жыщевский (Rzyszcz e wski), "Codex Diplomaticus Poloniae", т. I, стр. 2]. После смерти Казимира В. права дворянства значительно расширились на основании Косницкого договора (1374 г. см. это сл.), и шляхта, захватив в свои руки государственную власть, стала ею пользоваться как орудием для угнетения низших сословий и отнятия у поселян всех предоставленных им великим организатором прав и вольностей. До конца XIV в. Польша была еще мало населена, потребности народа были ограничены, внешняя торговля незначительна, почему и не представлялось надобности значительной производительности и фольварочное, т. е. широко поставленное, сельское хозяйство почти не существовало. Землевладельцы-дворяне, не занимаясь сами хозяйством, довольствовались по большей части получаемым от крестьян оброком или, чаще, натурой и не имели никакой надобности в Б. В XV в. вследствие развития политического могущества страны и расширения ее пределов народонаселение стало быстро увеличиваться, потребности народа развились, внешняя торговля усилилась. Взамен прежней крестьянской обработки земли, оказавшейся недостаточной, явилось большое, обширное фольварочное хозяйство, требовавшее много рабочих рук. Ввиду этого от подпавших в то время закрепощению крестьян стали требовать вместо оброка работ, и размер Б. стал постепенно возрастать. Немало способствовало усилению Б. знакомство польской шляхты с чужеземными обычаями и феодальным воззрением на низшие классы народа. Под влиянием всех этих причин создался статут короля Яна Альбрехта 1946, которым сильно ограничивалась свобода передвижения крестьян, а за ним следует целый ряд законоположений, развивающих институт крепостничества. Первое общее распоряжение о Б. относится к 1421 г. и находится в Мазовецких статутах князя Иоанна, где размер ее определяется одним днем в неделю с лана (см. это сл.) земли и полдня с половины лана. Особенное развитие в этот период Б. получает в церковных землях, так как монастыри и приходские священники рано завели у себя обширное фольварочное хозяйство. В следующее за тем время Б. постепенно растет. В 1520 статутами Бромбергскими и Торнскими было постановлено, чтобы все крестьяне и колонисты, живущие на королевских и дворянских землях, которые до тех пор исполняли в пользу землевладельцев менее одного дня работы в неделю, отныне исполняли 1 день в неделю с каждого лана земли, за исключением тех или иных, которые платят оброк или до сих пор исполняли работы в количестве более 1 дня в неделю с каждого лана земли. Варшавская генеральная конфедерация (см. это сл.) 1573 предоставила крестьян полному произволу помещиков. В XVI веке понемногу исчезает различие, существовавшее ранее между различными классами сельских жителей, и все они сливаются в одно понятие о "подданных" (subditi, poddani), в законодательстве же исчезает норма количества барщинных дней, а определение этого количества предоставляется усмотрению владельца. Общее увеличение Б. с начала XVI по начало XVIII в. представляется приблизительно в следующем виде: в королевских имениях она увеличивалась от 1 дня с лана до 24 дней с того же количества земли; в церковных имениях — от 1 дня до 32 дней, в дворянских имениях — от 1 дня до 96 дней. Такое несоразмерное увеличение Б. произошло потому, что в начале XVI ст. крестьяне владели обширными участками земли, за счет которых в XVII в. увеличились помещичьи пашни, потребовавшие лишних рабочих рук на обработку в пользу помещика. Развившееся таким образом крупное фольварочное хозяйство, привлекшее к работе в пользу помещика производительные силы народа, значительно увеличило производительность Польши, но, явившись гибельным соперником мелкого крестьянского хозяйства, воспрепятствовала уравнительному распределению богатств среди отдельных классов жителей страны. В XVII в. количество отбываемой крестьянами Б. зависело от принадлежности к тому или другому из разрядов, на которое в то время распалось сельское сословие в зависимости от количества предоставленной от помещика в пользование земли. Так, "полные крестьяне" (kmeiecie, или chł opi pe łni) обязаны были пятидневной работой в неделю с лошадьми или волами, а если без них, то должны были выставлять за каждый день конной барщины по два пеших рабочих, кроме того, на них лежали экстренные работы во время жатвы (tłoka) и караул в барском дворе; "половинные крестьяне" (polownicy) исполняли Б. в размере вдвое меньшем, чем предыдущие; "загродники" (zagrodnicy) несли пятидневную тяжелую Б., и, наконец, "коморники" (komornicy) работали по одному дню в неделю. Особенно тяжело было состояние помещичьих крестьян в малопольских воеводствах Краковском и Сандомирском, где, не довольствуясь значительной Б., помещики обременяли их экстренными и даровыми работами (tłoki i daremszczyzny) и принудительными наймами в рабочую пору (najmy przymusowe). В литовских и русских землях Б. была менее обременительна. Вред, приносимый всему государственному строю столь бедственным положением сельского сословия, сознавался уже и тогда. Ян Казимир в 1656 г. дал в Львове обет "употребить все меры для освобождения народа от угнетения", но слова эти не получили никакого практического осуществления. Лишь во второй половине XVIII в. встречаются как в литературе и общественном мнении, так и в законодательстве некоторые попытки к улучшению быта низших сословий. Предпринятые, однако, с этой целью законодательные и административные меры ограничились незначительным изменением старого порядка, либеральным же и гуманным предначертаниям конституции 3 мая 1791 не суждено было осуществиться. Гораздо большее значение в этом отношении имела инициатива некоторых просвещенных землевладельцев, поборников новых начал, к которым принадлежали: канцлер Андрей Замойский, князья Чарторыйские, кн. Понятовкий, гр. Феликс Потоцкий, гр. Иоахим Хрептович и прелат Павел Бжостовский, освободившие в своих имениях крестьян и заменившие Б. определенным и постоянным оброком с земли. Разделы Польши, раздробившие ее между Россией, Пруссией и Австрией, не повлияли непосредственно на изменение отношений крестьян к помещикам. Дарованная Наполеоном I герцогству Варшавскому конституция 22 июля 1807 уничтожала невольничество (ст. 4 sic.)